Человек падал. Гул ветра. Что-то приближается. Взрыв. Огненный шар завис в воздухе. Грохот.
Фауст проснулся.
Этот сон ощущался особенно живым. Он не видел лица из-за шляпы, но знал – этот человек ему знаком.
Фауст встал с постели, прогнал воспоминания о вечере. Это стало его привычным ритуалом – чтобы не смешивать дни в один туманный поток. Особенно с его любовью к алкоголю.
Он встал раньше обычного – до двух дня. Макса уже не было. Он редко будил Фауста, даже если им идти вместе.
Фауст собрал вещи и через Шор скакнул домой. Он сразу понял, что в квартире стало подозрительно пусто. Заглянул в комнату Галилея – та была пуста. Чемоданы собраны.
Он застыл. Где-то в глубине души надеялся, что брат передумает. Что останется. Но теперь – всё.
Фауст не смог просто уйти на работу. Он решился на еще один разговор.
Галилей, как всегда, сидел в «Что-то новое». Работал за ноутбуком, будто ничего не произошло.
Фауст сел напротив. Галилей встретился с ним взглядом, закрыл ноутбук.
– Полагаю, дома ты был?
– Да.
– Не убивайся, – сказал он усталым голосом. – Я же не пропадаю. Будем навещать друг друга. Да и переезд в другой мир – это всегда тяжело. Мы всё это уже обсуждали.
Фауст не мог даже представить, как брат будет искать жильё, работу, местных Скакунов. Хорошо ещё, что кулоны дают знание языка. Такая магическая особенность, что если ты скакун, то понимаешь и говоришь на всех языках среди связанных Шором миров.
– Ладно, Гелик… – голос дрогнул, ком подступил к горлу, а глаза увлажнились. – Только не забывай обо мне.
– Как я могу? – Галилей улыбнулся.
Фауст постарался запомнить эту улыбку до мельчайших деталей. Будто видел в последний раз.
– Не теряй головы. Мир не рухнул.
– Удачи тебе, Галилей.
Фауст ушёл. Изо всех сил старался не оборачиваться. Он понимал, что излишне драматизирует, но ничего с собой сделать не мог. Натура такая.
Глава 5
После прощания с Галилеем день уже не мог быть хорошим. Однако все последующие события были столь невероятны, что у Фауста голова пошла кругом в попытках усвоить их разом.
Фауст работал в тот вечер один, кофейня уже была закрыта. Полная тишина, лишь шаркающий звук швабры о мокрый пол. В этот момент он точно не ждал гостей, но не мог представить, кто распахнёт дверь.
Сначала он подумал, что это артист из балетного театра – из-за белого обтягивающего комбинезона и высоких сапог. Но приглядевшись, Фауст замечал всё больше странных деталей.
Костюм оказался плотным, с высоким горлом и двумя золотыми швами от ключиц до основания сапог. Он напоминал скорее гидрокостюм, чем одежду балетного танцора. Незнакомец вошёл со скрещёнными за спиной руками, подняв подбородок, и осматривал Фауста сверху вниз. Ростом он был впечатляющий.
Лицо – благородное, почти безупречное. Острые скулы, густые светлые брови, волосы с золотым отливом. Но особенно поразили глаза: зрачки и радужка светились, будто внутри было солнце. Вокруг глаз – золотистая дымка. Фаусту становилось всё менее ясно, человек ли перед ним. А когда он увидел обугленные следы от его ног на полу и почувствовал запах горелого дерева, всё сомнение исчезло.
– Доброго вечера, – произнёс незнакомец глубоким, завораживающим и вкрадчивым голосом. Затем, не дожидаясь приглашения, зашёл внутрь.
Он подошёл к стойке. Фауст ощутил, как всё его тело отозвалось тревожной вибрацией. С каждым шагом гостя становилось всё очевиднее: с ним что-то не так. Он был… чужд. И при этом – до странности знаком.
