Проржавленные дни. Собрание стихотворений - страница 10
Как сладостны твои глаза,
Как руки сладостны твои.
Какие просятся слова
В бесстыдстве тишины, —
Но молча, молча целовать
Друг друга мы должны.
Звенит тугая тишина
Как музыка в ушах —
Красноречива только в снах
Влюбленная душа.
3 февраля 1947
Буран
«Опять в провода налетели бураны…»
Опять в провода налетели бураны,
Завыли встревоженные провода.
Летят над пустыней седой Казахстана
Зловещими птицами Смерть и Беда.
Усеяны степи людскими костями,
Облиты кровавой росой,
И черепом желтым с пустыми глазами
Восходит луна над страной.
Забытые кладбища на дорогах.
Бескрестная тишина.
Среди голубых одичавших сугробов
Не волчья ль тропинка видна?
Вот так и бредем по тропинке волчьей,
Бездомные, всеми забытые мы,
И, стиснувши зубы, шагаем молча
От кладбища до тюрьмы.
26 февраля 1947
«Не думали, не гадали…»
Не думали, не гадали,
Не видели даже во сне,
Какие года настали
На старости. По стране
Гуляет голодный призрак,
Зубами скрипит тоска.
Захлебывается визгом
Гармошка у кабака.
Веселые стонут песни
Истерикой мировой.
И черные вьются вести,
Как вороны, над головой.
Замученные, убитые
В застенках и на войне,
Глазами глядят закрытыми
И бродят толпой по стране.
Безрукие и безногие
С пеньковой петлей идут;
Отравленные, убогие,
Расстрелянные поют.
В болотах кровавых земли,
Немыслимые цветы
К холодному небу подъемлют
Искусанные персты.
К далеким и древним звездам
Взывает земная кровь —
Пробьется ли криком грозным
Сквозь плотный ночной покров.
Багровые тучи падают,
И смрадом полна земля, —
Лишь буйные травы радуют
Тучнеющие поля.
28 февраля 1947
День равноденствия. 25 марта
В лужах качается лунный серп.
Хрупкие льдинки тают.
Розовый запад в тумане померк.
Слышно – идет, нарастает
Гулкое пенье веселой реки,
Пенье весны. Но за ночью
И за домами не видно. Теки,
Освобожденная! Белые клочья
Пены швыряя на берега,
Рви ледяные преграды,
Пой нам! Свобода и нам дорога,
Сердцу раскрытому надо
Жадно вобрать в себя вольную ширь
Вольных твоих скитаний,
Спой нам, невидимый ночью Ишим,
Песенку расставаний!
«Венецианские лагуны луж…»
Венецианские лагуны луж
И хрупкий месяц, розовый к тому ж,
Качается. И в зыбком отраженьи
Преображается воображенье:
Не глина вязкая, не грязная вода,
А перламутровая тонкая слюда,
И синие, и синие просторы
И романтические горы.
«Четверть километра луж и грязи…»
Четверть километра луж и грязи.
Тусклого тумана плотная стена.
Крапчатое небо цвета грязной бязи,
Ветер в сорок баллов. Такова весна.
(Весна, весна! О ней поют поэты,
О ней поют щеглята и скворцы,
И на лугу качаются под ветром
Купавок золотые бубенцы.
Ты тихо слушай у лесной опушки,
Вбирай в себя любовный дух весны;
Весна ответит голосом кукушки,
Родным приветом северной страны.)
Четверть километра – только ль это,
Это ли причина для разлук?
Я ловлю внимательно грустные приметы
В суетных движеньях равнодушных рук.
23 марта 1947
«Века назад с тобою мы бродили…»
Века назад с тобою мы бродили,
Рука с рукой, по солнечной стране.
Оливковые рощи мы любили
И звон цикад и песни при луне.
Любили моря синюю прохладу,
И митиленское вино,
И гроздья золотого винограда
За невысокой белою стеной.
Встречать любили корабли чужие
У гавани в вечерние часы —
Стремительные тучи грозовые,
Летящие над парусом косым.
Друг друга там с тобою мы любили,
В Эгейской солнечной стране,
Где с нами Музы милые дружили
И Сафо пела, украшая мне
Венками роз и ломкого аниса
Ночного ложа сладостный шатер…
Ты помнишь звезды яркие и низкие
И запах свежести с далеких гор?..
Похожие книги
В настоящем издании собраны все известные на настоящий момент прозаические и стихотворные произведения, вышедшие из-под пера загадочного киевского писателя Артура Сигизмундовича Хоминского (1888? -?). Избегавший литературных контактов и оставшийся полностью незамеченным современниками, Хоминский предвосхитил в начале 1910-х многие формальные открытия, вошедшие в русскую прозу десятилетием спустя и составившие ей мировую славу.
В последний раз Наталья Петровна Кугушева (1899–1964) увидела свое стихотворение напечатанным, когда ей было тридцать лет. Вторая половина ее жизни вместила многое: пятнадцатилетнюю добровольную ссылку в Казахстане, куда она последовала за репрессированным мужем, одиночество, почти полную нищету, забвение. Но все эти годы она продолжала писать стихи, чудом дошедшие до наших дней. Большая часть их впервые печатается в настоящем издании.
Николай Николаевич Минаев (1895–1967) – артист балета, политический преступник, виртуозный лирический поэт – за всю жизнь увидел напечатанными немногим более пятидесяти собственных стихотворений, что составляет меньше пяти процентов от чудом сохранившегося в архиве корпуса его текстов. Настоящая книга представляет читателю практически полный свод его лирики, снабженный подробными комментариями, где впервые – после десятилетий забвения – реконстру
Что мы знаем о блокаде Ленинграда? Дневник Тани Савичевой, метроном, стихи Ольги Берггольц – вот наиболее яркие ассоциации. Как трагедия стала возможна и почему это произошло лишь с одним городом за четыре страшных года войны? В этой книге коллектив российских историков обращается к ранее опубликованным архивным документам, шаг за шагом восстанавливая события, которые привели к голоду сотен тысяч ленинградцев. Дополняя источники статьями и коммен
Генеалогия, алгоритм поиска родословной, практические советы и рекомендации, автофикшн, философия времени, путешествие по городам и пяти странам, путешествие во времени и пространстве… Можно ли это уместить в одну книгу? Можно, если это родословный детектив-путешествие, вобравший в себя реальные и вымышленные события, которые невозможно отделить друг от друга. Такого вы ещё не читали. Книга, которая писалась десять лет. Нет, всю жизнь. И она не о
Героиня книги «Зеркало-псише» Марья Ивановна Ушкина проходит путь от детства до зрелости, сопровождаемая субличностью зазеркалья. Иногда с лирической светлой грустью, иногда с юмором и самоиронией героиня проживает свои ошибки. Зачёркивает летние дни сложного детства и отрочества в календарях, составляет список своих поклонников, покидает любимого, придумывает теорию жизненных циклов и щедро делится творческим анализом собственных ошибок.
«Алая заря» свидетельствует о возвращении на Землю сотворённого человека. Казнь (заклание) и Пробуждение (оживление трупа) – не вымысел. Это быль. Адам Антихрист – человек, сотворённый в истине (Дух истины). И это факт.
Модуль-кейс "Завод Лангензипен. Историко-маркетинговое расследование" раскрывает азы исследований развития компаний и особенностей построения их бизнеса и маркетинга в исторической ретроспективе. Показано становление завода Лангензипен с 60-х годов 19-го века и вплоть до Октябрьской революции. Дана стратегическая оценка качества управления с современных позиций, раскрыты некоторые мифы и предлагаются уроки на будущее. Модуль-кейс является частью
Великолепное произведение от автора бестселлеров «Лавина», «Алмазный век», «Криптономикон» и трилогии «Барочного цикла» – масштабная история, которая погружает читателя в причудливо перевернутый, но все еще узнаваемый мир.Премии «Локус», «Портал», «Итоги года» журнала «Мир Фантастики».Номинации на премии «Хьюго», Артура Ч. Кларка, Мемориальную премию Джона Кэмпбелла, премию Британской ассоциации научной фантастики, премию «Индевор».Фраа Эразмас –