Противостояние. Причины - страница 6

Всякий полуживой и выживший матрос смотрел на шедших строем трёх капитанов с уважением, понимая, если бы не их умелое и слаженное управление судном и командой, и стремительные приказы, которые они отдавали матросне и оружейникам, то El Peregrino не сумел бы в одиночку с одним капитанов потопить десяток быстроходных судов. Их ладно скроенные офицерские униформы, а именно белые рубахи были заляпаны в крови, как и высокие кожаные чёрные ботинки, доходящие до колен тоже, широкополые шляпы с перьями сорвались и затерялись среди трупов, как и солидные камзолы, сброшенные перед битвой на палубу для лучшей подвижности.

– Сколько потерь… – бросив взгляд на мёртвые в лучах утреннего солнца тела, выругался вслух Диего Наварра, придерживая рукой шпагу, воткнутую в брюхо, не позволяя ей раскачиваться на ходу.

– Их будет больше, друг мой, если ты не поторопишься… – заметил Луис, глянул на утёсы, проплывающие поодаль. Среди скал вулканического и осадочного происхождения эпохи среднего кайнозоя затесались уютные песчаные пляжи, и оценив безлюдную природную атмосферу, Луис добавил, – милая и такая разная красотка Эспаньола… браво Христофор! Кстати, Хуан, куда мы теперь держим курс?

– Вдоль побережья до Санто-Доминго, – ответил Хуан Антонио, – необходимо доложить о произошедшем. Король Фердинанд должен услышать о гнусной подлости французов!

– Ему плевать, друг мой, – отмахнулся Луис, – его стиль управление приведет к потере влияния не только на суше и воде, но и к потере множества колоний! Видит Бог и Маленькая Испания обретёт свободу, потом и кровью!

– Или её разделят пополам, в угоду политической сделке, несмотря на то, что народ един по сути, по духу, – фыркнул Хуан Антонио, переведя взгляд с скалистых утёсов на истерзанную команду.

– Будет вам! – простонал сквозь зубы широкоплечий Наварра, – давайте лучше сосредоточимся на команде, пока тащимся в порт!

– Ничто не может отвлечь тебя от цели, Диего!? – выдал Луси, по-дружески сжав руку товарища.

– Разве что знойные красотки. И ром! – усмехнулся и сморщился от боли Диего.

Хуан поневоле обратился взором к манящему к скалистому утёсу побережья, с густо выстроенными в ряд кокосовыми пальмами, росшими вдалеке, плавно покачивающими макушками от утреннего бриза. Облизнув губу де ла Крузо окинул чернеющие, а местами поросшие кустарником и деревцами утёсы, и собрался было обратиться к Наварра, но тут ощутил дрожь палубы под каблуками.

Корабль закачался пуще прежнего ходуном. Матросы и офицеры залепетали, проклиная владычицу морей, кто-то выругался громко, прильнув к правому борту судна, идущего параллельно стонущим утёсам. Валуны с треском сыпались в воду с вершин, раскалываясь и сбивая растительность, пальмы дрожали а пернатая живность вспорхнула в утренние небеса, уносясь прочь.

Три товарища, схватившись за лакированный поручень на правом борту, уставились на дрожащие скалы. Один утёс, подножье которого было засыпано глыбами на четверть высоты, затрещал, а с вершины откололась его часть, и летя вниз, сносила поросль и крошила валуны, утопающие в воде. Офицеры уставились на дрожащие утёсы, и Хуан Антонио шепнул, – даже природу возмущает то, как обходятся друг с другом люди!

– Надеюсь, это локально, – прошептал Диего, на мгновение забыв о боли и о том, что вообще-то из его бока торчит офицерская шпага, покачиваясь в воздухе рукоятью из чёрного дерева и гардой, отлитой из позолоченной бронзы. Навершие рукояти украшала гравировка – морской якорь. Перехватив рукоять, чтобы она не раскачивалась из стороны в сторону, Наварра выдал, стиснув зубы от накатившей боли, – волны нам только не хватало! Двоих я вас из воды не вытащу!