Они нашли архив. Или нечто, что хотело быть архивом. Комната, наполненная полками, на которых стояли… не книги, а… объекты. В банках. В бутылках. В снах. Один экземпляр даже был в форме головоломки.
Инна взяла один и прочитала: «ИНСТРУКЦИЯ: КАК НЕ СТАТЬ СОБОЙ».
– Мне это знакомо, – пробормотала она.
– Потому что ты человек, – кивнул Рамеш. – А человек – это последовательность избеганий.
Один из экспонатов оказался голографическим воспроизведением члена экипажа… их собственного корабля. Только он был здесь. И говорил:
– Не верьте ни мне, ни себе.
И исчез.
ТЭЗИС вмешался.
– Предлагаю стратегию:
Зафиксировать всё.
Проверить, не являемся ли мы сами частью станции.
Найти источник сигнала.
Поплакать в углу – при необходимости.
– Одобрено, – кивнула Инна. – Я пойду за сигналом. Остальные – разведка.
– А как мы поймём, что нашли сигнал? – спросила Эйприл.
– Он сам вас найдёт, если вы будете делать вид, что ищете туалет. Логика станции абсурдна, играем по её правилам.
Инна пошла вглубь станции, по коридорам, которые шептали уравнения и стонали при приближении её ботинок. Она чувствовала, как пространство дрожит, как будто сама идея информации здесь была отравлена.
Она вошла в центр станции.
Там – сфера. Парящая. Пульсирующая. Как будто дышащая смыслом, которого нельзя было понять.
Она услышала голос.
– Инна Крайнова. Логик. Добро пожаловать в заблуждение.
Сфера погасла. Вся станция задрожала.
Корабль «Лезвие Бритвы» вызвал её:
– Сканеры сошли с ума. Мы что-то включили.
Инна посмотрела на сферу. И поняла:
Они только что включили станцию.
А станция включила их.
Глава 4: Мысли недопустимы. Пройдите к выходу.
– Я больше не уверен, что я инженер.
– Я больше не уверен, что ты существуешь.
(Переговоры между Бруно и ТЭЗИСом, за три минуты до парадокса)
Станция ожила.
Нет – не зажглась, не запустилась, не заработала. Она ожила в самом неприятном смысле слова. Как комнатное растение, за которым никто не ухаживал десять лет, и вдруг оно проснулось – голодное, злобное и подозрительно похожее на кузена.
Первая жертва – восприятие
Первые изменения были едва заметны.
Мира – навигационный офицер – внезапно заявила, что карты станции начали меняться. Причём не в компьютере, а в её голове. Она уверяла, что раньше один коридор вёл к ангару, а теперь – к библиотеке, где книги цитировали друг друга.
– Возможно, галлюцинации? – предположил Рамеш.
– Возможно, архитектура в режиме «обман чувств» – ответил ТЭЗИС.
– Возможно, вы все сговорились, – заключила Мира и начала рисовать план станции на потолке. Кетчупом.
Инна включила персональный логикон и попыталась систематизировать происходящее. Логикон вернул ошибку:
«Ошибка 0001: Причинность отошла. Попробуйте позже».
– Нам нужно понять, на каком уровне мы теряем консистентность.
– Ставлю на уровень «мне уже всё равно», – хмыкнул Бруно, глядя на стену, которая, по его словам, подмигивала.
Эйприл теряет себя (в буквальном смысле)
Пилот Эйприл исчезла.
Сперва – из поля зрения. Потом – из камер наблюдения. Наконец – из воспоминаний. Только Инна и ТЭЗИС помнили, что такая вообще была.
– Где Эйприл? – спросила Инна.
Рамеш моргнул:
– Кто?
Инна схватила журнал дежурств. Там – пусто.
Зашла в видеоархив. На её глазах одна из записей редактировалась: Эйприл просто исчезала с кадра, оставляя после себя странную надпись:
«ИНСТАНЦИЯ ОШИБОЧНОЙ НАВИГАЦИИ УДАЛЕНА. УПРОЩЕНИЕ ЗАВЕРШЕНО».
ТЭЗИС звучал напряжённо:
