– Интересно наблюдать за гостями, не так ли? – продолжил он. – Политики, бизнесмены, врачи, психологи… На поверхности нет ничего общего, но всех их объединяет одно – жажда проникнуть за пределы общепринятого восприятия реальности.
– А что объединяет основателей клуба? – спросила Елена, встречая его взгляд.
Он улыбнулся, и эта улыбка не коснулась глаз.
– Более интересный вопрос – что привело сюда вас, доктор Северова?
Он знает, кто я. Конечно, знал – ведь приглашение было адресовано именно ей. Но в том, как он произнёс её имя, чувствовалась интимность, словно они были давно знакомы.
– Профессиональный интерес, – ответила она, наблюдая за его реакцией. – Любой новый подход к терапии заслуживает внимания.
Лёгкая усмешка тронула его губы.
– Все так говорят. Профессиональный интерес, научное любопытство, желание быть в курсе инноваций… – он сделал паузу, и его голос стал ниже. – Но правда в том, что нас приводят сюда наши тени. Те части нас самих, которые мы не признаём даже наедине с собой.
Елена почувствовала, как по спине пробежал холодок. Было что-то неприятно знакомое в его словах – отголосок фраз, которые она сама говорила пациентам о необходимости интеграции теневых аспектов личности. Но в его устах эти идеи звучали иначе – не как путь к исцелению, а как приглашение к чему-то запретному.
– Вы много знаете о моей работе, – заметила она.
– Больше, чем вы думаете, – он отпил из своего бокала, не отрывая взгляда от её лица. – Ваша методика символического отражения… Удивительно эффективный способ обойти защитные механизмы психики. Позволить бессознательному проявиться через образы и символы, минуя цензуру разума.
Как он узнал? Её статьи публиковались только в узкоспециализированных журналах, и детали методики она раскрывала лишь коллегам.
Прежде чем она успела задать вопрос, лёгкое головокружение заставило её пошатнуться. Комната на мгновение словно расплылась перед глазами.
– С вами всё в порядке? – Александр поддержал её за локоть, и от этого прикосновения по коже пробежали мурашки.
– Да, просто… минутная слабость, – она сделала глубокий вдох. Что это было? Она едва коснулась губами бокала. Неужели ароматические воздействия в воздухе?
– Возможно, душно, – его рука всё ещё лежала на её локте, и это прикосновение было неуместно личным. – Позвольте проводить вас туда, где больше воздуха.
Он повёл её через зал к одному из высоких венецианских окон. По пути Елена заметила странную деталь – многие гости, погружённые в беседы, на мгновение замирали, когда Александр проходил мимо, как если бы реагировали на какой-то невидимый сигнал.
Её взгляд снова наткнулся на профессора Левина, теперь беседующего с молодой женщиной в изумрудном платье. Даже на расстоянии она видела, что его жесты были скованными, словно заученными. Женщина же двигалась с кошачьей грацией, но её движения тоже казались странно выверенными, почти хореографическими.
– Заинтригованы нашими гостями? – спросил Александр, перехватив её взгляд.
– Скорее удивлена, – честно ответила Елена. – Я знаю нескольких людей здесь, но они, кажется, не узнают меня.
– В «Пандоре» многие предпочитают… неузнавание, – его голос звучал многозначительно. – Здесь мы исследуем те стороны себя, которые обычно скрываем от мира. Порой это требует временного забвения повседневных связей.
Елена внезапно ощутила странное головокружение, словно комната на мгновение поплыла перед глазами. Что-то неуловимо изменилось – расстояние до окна? положение гостей в зале? – она не могла точно сказать. Секунда дезориентации, и всё снова стало нормальным, но осталось неприятное чувство, что она что-то пропустила.
