Пушкин. Побег из прошлого - страница 29

– Я – историк по образованию, окончил Московский университет. И прибыл сюда к вам из будущего, из 2025 года.

– Как такое возможно! – скептически возразил Каховский.

– До подобных сказок даже Пушкин с Жуковским пока не додумались, – хмыкнул Иван Пущин.

– Друзья, давайте все же дослушаем нашего гостя, коль уж за него поручился Пушкин, – остановил прения Рылеев.

Романов благодарно посмотрел на него и продолжил.

– Разумеется, я понимаю, что вам и невдомек, как такое путешествие во времени могло свершиться. Да и сам я еще несколько дней назад (я имею в виду тех дней, в 2025 году) не верил в возможное перемещение. В будущем это явление назовут – телепортация. Но мой шурин, брат моей жены, настоящий гений: он построил машину времени, и я стал первым человеком на земле, который совершил путешествие в прошлое. Но совершил я его не просто так… – Романов вздохнул и выдохнул. – Надеюсь, когда у нас с вами все получится я вам расскажу о том, что происходило в России в конце XIX и в XX веке. Сейчас же важнее то, ради чего вы все здесь (и я с вами тоже) собрались – совершить государственный переворот, точнее, революцию, навсегда избавить Россию от самодержавия. И, если не сделать ее республикой, то хотя бы превратить в конституционную монархию. По примеру той же Британии… Да, зачем Британии. У нас есть пример гораздо ближе – Царство Польское, где вполне соседствует, назовем это так, конституция Польши и царское наместничество Его Высочества Константина Павловича, кому, собственно, уже и присягнули некоторые полки, и каковым обстоятельством вы, господа и желаете воспользоваться.

Романов обратил внимание, что все присутствующие внимательно слушали его, уже не перебивая.

– Единственное, хочу вас огорчить. Даже не столько предательством поручика Ростовцева, сколько трусливым поступком назначенного вами диктатором князя Сергея Петровича, которого, к сожалению, в данный момент нет среди вас.

– Не слишком ли смело вы обвиняете князя Трубецкого? – не выдержал Рылеев. – Он является одним из руководителей Северного общества.

– Прошу прощения, Кондратий Фёдорович. Не хотел обидеть князя и смутить вас, однако же я, повторяю, смотрю на все это с высоты двух столетий. Впрочем, во-первых, вы сами уже завтра сможете убедиться в моей правоте; во-вторых, однако, сей фактор нисколько не помешает вам… нам выполнить задуманное. У нас с вами будет, поверьте мне, несколько возможностей разобраться с царской семьей, арестовать самого Николая. Но… Я бы не хотел, господа, опережать ход событий. Пускай все идет, как предначертано историей. Я же ее лишь слегка подкорректирую в тех моментах, когда это будет наиболее благоприятно для хода восстания, чтобы помочь вам прийти к власти. В принципе, я все сказал. Теперь, если позволите, я просто молча поприсутствую на вашем совещании. Никому из моих современников такое даже и присниться не могло ни в одном прекрасном сне.

– Сделайте одолжение! – после некоторой паузы, во время которой он, да и остальные тоже, осмысливал услышанное, произнес Рылеев.

Романов нашел свободный стул в самом углу большой гостиной и тихонько прошел туда и сел, с улыбкой и дрожащими от радостного волнения губами, наблюдал за происходящим.

– Наша революция, – заговорил Александр Бестужев, – будет подобна революции испанской, не будет стоить ни одной капли крови, ибо произведется одною армиею без участия народа…