Путь мира - страница 100

Олени повернули обратно к лесу, весело вскидывая передние ноги и почти по-человечески «облегченно» вздыхая.

За неделю, проведенную с народом Эдема, Эмиль узнал привычки и уклад жизни лесных обитателей. Люди эти, так сильно напоминали ему землян, что иногда он невольно ловил себя на мысли, что если бы ему с самого начала внушили, что это его родная Земля, только какое-нибудь этно-поселение в глубине материка, где люди разом решили отказаться от всех технических новинок и слиться с природой, то он бы, наверное, в это поверил, даже несмотря на незнакомую флору и фауну и другие звезды на небе. Поначалу все жители «холма», которых Эмиль про себя называл «эльфами», считали нужным опекать чужака во всем, буквально за руку водя по округе и терпеливо отвечая на его многочисленные вопросы про их жизнь в Вечном лесу. С Дельфусом Эмиль почти сдружился. Тот оказался парнем очень мягкого мечтательного нрава, большим фантазером и поэтом. Для начала он научил Эмиля «песенной» манере ведения беседы. К тому же он умел «разговаривать» не только с ручными, но и почти со всеми дикими животными и птицами, обитающими в округе, и с большим удовольствием учил этому землянина, по-детски восхищаясь его быстрыми успехами в этой области. Романус же, хоть и приветливо улыбался и здоровался при встрече, но держался с «чужаком» холодно и настороженно, так что землянин неизменно ощущал от него «флюиды» подспудного тяжелого подозрения.

Любимым делом, а скорее даже развлечением по утрам была рыбалка. Рыбы в соседней речке было много, а в затонах водились существа, похожие на земных омаров. «Эльфы» в основном ловили на обыкновенные поплавочные удочки, а хищных «кати» и «марлу» примитивными спиннингами из гибких веток на живца или яркую тряпочку. Иногда коллективно ставили квадратные «загоны» – сети на крупную рыбу. Добычу уносили домой на кухню «холма», но иногда, когда денек был особенно погожий и не предвиделось более никаких неотложных дел, жарили и варили рыбу прямо на берегу, используя для разведения костра сушняк и камыш, но никогда не уничтожая живые деревья и кусты. Дельфус показал Эмилю особую породу орешника, чья скорлупа от орехов могла запросто служить не только чашками или тарелками, но и котелком для ухи, настолько она была большая. От Дельфуса же землянин узнал о местных съедобных пряных травах и научился их отличать от несъедобных. Вообще, в лесу и рядом с рекой произрастало огромное разнообразие растений, и некоторые из них были исключительно опасны, к ним иной раз и подходить близко не стоило, так они были ядовиты. О лесных и луговых змеях вообще и говорить нечего: их тут водилось огромное множество в кустах и болотах, от огромных, напоминающих земную анаконду или питона, до крошечных водяных «мини». В лесу водилось множество животных: от миниатюрных «обезьян» до крупных «тапиров» и диких скакунов. Были и хищники, однако никогда не нападающие на «эльфов». Ручной тигроид Задира, вольготно живший при кухне «холма», был одним из многочисленной братии таких же полосатых хищников, обретающихся на «вольных» хлебах в окрестностях. Тигроиды оказывается отлично лазали по деревьям и охотились в основном на обезьян и другую дичь, обитающую в кронах Вечного леса. Грифоны же были не местными обитателями. их дикая популяция обитала где-то на безлесых пустошах на севере, по соседству со стадами копытных «тамбу». «Эльфы» «холма» держали их всего пару, как необходимый для дальних сообщений быстрый воздушный транспорт. Стоило еще упомнить эдемских насекомых. В основном это были совершенно безобидные твари, стрекочущие в траве и являющиеся пищей для множества более крупных диких обитателей Эдема. Но было несколько видов довольно распространенных «красных» летучих муравьев, не крупных, но живущих огромными «семьями», с которыми нужно было вести себя предельно осторожно: стоило даже нечаянно убить хотя бы одного, и вся «семейка» набрасывалась на обидчика, безжалостно преследуя его и больно кусая, и от них было практически невозможно избавиться, только если с головой погрузиться в воду и еще долго там сидеть и прятаться, пока насекомые не улетят. У «эльфов» даже существовала такая шутливая песенка: