Путешествие на Арарат - страница 4

правителем Хотоутовского (Хошеутовского) улуса ^>29, который был по-настоящему оседлым: в его доме, возведенном с хорошим европейским вкусом, имелись гостевые комнаты, бильярдная, отдельная кухня и погреб; он собрал вокруг себя много слуг, большею частью калмыков, но в то же время его главным конюхом был немец по рождению. Дом вместе со всеми необходимыми пристройками, кибитками и весьма импозантным калмыцким храмом, который построил князь, выглядел как довольно значительное поместье, куда привлекал каждого образованного путешественника простодушный нрав гостеприимного владельца. Мне было вдвойне приятно находиться здесь отчасти потому, что совершенно случайно в это же время в гостях у князя оказался г-н проф. Кристофер Ханстен (Christopher

Hansteen)^>30 из Христиании, – мы оба возвращались домой: он из Сибири, а я с Арарата. Князь Тименев (Сербеджаб Тюмень) получил звание полковника казачьих войск; эти войска более всего соответствовали характеру калмыков, поэтому к этой же службе были приписаны и калмыки низкого сословия. Нынче отставной полковник наслаждался в собственном поместье теми благами, которые он узнал и научился уважать, общаясь с образованными людьми; и эти блага цивилизации не противоречили свойственным национальному характеру естественным манерам и здравомыслию. Свой долг гостеприимства он проявлял к гостям со всей любезностью истинно образованного человека и абсолютной непринужденностью жителя свободной степи. И если князь что-то скромно предлагал нам или, проявляя простыми вопросами любознательность, обнаруживал свой ум, в то время как другие важно молчали, он иногда произносил фразу: поймите меня, господин профессор, я всего лишь простой калмык, который немного повидал свет. Его богатство, княжеское положение, военный чин, непосредственная связь с цивилизованной нацией если и не оправдывали избранный им образ жизни в глазах соплеменников, то хотя бы прощались последними; и как знать, если подобные примеры будут случаться чаще, не следует ли ожидать их влияния на народ? Но хочет ли этого сам народ, – уже другой вопрос.

Незаменимым средством кочевой жизни калмыка является его кибитка:^>31 легкое, подвижное и в то же время прочное жилище, дающее защиту в степи; из повозки, на которых ездят калмыки, сгружается и в течение одного часа усилиями двух человек устанавливается и оборудуется пригодный для жилья дом. Для сборки на горизонтальной плоскости проводится правильная окружность: большинство кибиток, которые я обмерял, имели 17 футов или 3 сажени (5,1 м) в поперечнике; у бедняков кибитки поменьше, а кибитки богачей, в особенности предназначенные для совершения религиозного обряда, – покрупнее. По черте окружности устанавливается широкая решетка из плоских ивовых реек шириною с большой палец; в местах крестообразных пересечений рейки связаны между собой тонкими кожаными ремешками таким образом, что при необходимости, не теряя соединений, эта деревянная решетка легко и полностью складывается как шарнир и сворачивается в рулон, а потом во время новой установки решетка столь же легко растягивается длиннее или короче, если нужна бóльшая высота. В месте стыка концов решетки оставляется проем, где устанавливается двустворчатая дверь, облицованная тоненькими дощечками; широкий пояс вокруг решетки придает ей устойчивость. Каркас крыши похож на воронку, состоящую из длинных круглых шестов, собранных в виде расходящихся лучей; каждый шест отдельно при помощи ремешков или веревок крепится на верхнем краю вертикальной стенки-решетки, а вторые концы шестов собраны вместе наверху и присоединены к довольно крепкому деревянному ободу, придающему жесткость данной конструкции и образующему отверстие диаметром около 3 футов (