Путеводитель по «Дивному новому миру» и вокруг - страница 7

Культ молодости в Мировом Государстве, по существу, равен культу инфантильности. Новомирцы не эволюционируют ни психически, ни духовно. Следовательно, они не достигают той мудрости, которая приобретается лишь в результате добровольного самоограничения, расширения горизонтов, углубления познания и самопознания. Им не доступна та дистанцированная позиция, которая помогает зрелому индивидууму смотреть на мир и самого себя через «более точную оптику». Все это – опыт чувств и опыт независимого мышления – приобретается лишь с возрастом. Но наша плата за эти приобретения столь высока, что многие читатели, думается, согласились бы поменять мудрость и боль утраты на молодость и веселье.

Воспоминания о смерти матери от рака, очевидно, преследовали Олдоса Хаксли до конца жизни, усугубившись в дальнейшем смертью его первой жены Марии от той же болезни, а затем и собственным онкологическим диагнозом писателя. Когда он заканчивал роман «Остров», то знал, что умирает. Смерти посвящены самые проникновенные страницы этой утопии. Воспоминания Уилла Фарнеби, главного героя, начинаются со смерти жены, с описания ее изуродованного в автомобильной аварии тела. Пугающе натуралистичны и описания смерти тети Уилла, Мэри, – от рака. Уилл навсегда запомнил ее истерзанное болезнью тело. Во время мокша-сессии Уилла посещают ужасающие видения смерти и нескончаемого «апокалиптически убедительного» страдания. Читатель «Острова» узнает, что пережить трагедию смерти – своей и чужой – с достоинством и радостной готовностью может лишь тот, кто постигнет науку танаталогию[10].

Следующим после смерти матери ударом и еще одной причиной несколько более глубокого интереса Олдоса Хаксли к психологии и терапии, чем обычно встречается у писателей, стало самоубийство его младшего брата Тревенана в период сильного приступа клинической депрессии. Хаксли тогда учился в Оксфорде. Этот трагический случай показал писателю, в какой степени человеческая жизнь может зависеть от качества и своевременности лечения: дело в том, что медицинский персонал клиники, в которой Трев проходил курс лечения, недооценил серьезность его состояния и оставил мальчика без присмотра. Кроме наследственности, не последнюю роль в развитии болезни Трева сыграл стресс, вызванный нешуточными перегрузками, которые честолюбивый подросток, потомок прославившихся на всю Англию людей, испытывал в элитарной школе Итон. Хаксли нередко размышлял о том, что, будь лечение более эффективным, врачи – более опытными, а стремление не посрамить честь прославленной семьи – более умеренным, трагедии можно было бы избежать.

Олдос Хаксли знал, что некоторые из близких родственников, в частности, старший брат Джулиан, знаменитый биолог, также периодически страдают от депрессии. Судя по всему, страх утраты собственного психического здоровья преследовал и его самого большую часть жизни – это нередкая среди литераторов навязчивая идея (достаточно вспомнить Э. По, Гоголя, Мопассана и др.). Хаксли периодически переживал депрессивные состояния. Порой они были связаны с преследовавшими его вполне оправданными страхами потери зрения. Интроверт Хаксли, стремясь познать самого себя и, возможно, сберечь тем самым душевное здоровье, довольно рано стал усиленно заниматься психологией, а в дальнейшем психотренингами и психотерапией разных направлений.

Учтем и то обстоятельство, что всю жизнь О. Хаксли страдал от множества мелких недугов, большая часть которых имела явно психосоматический характер. Кристофер Ишервуд (1904–1986), известный писатель, киносценарист, переводчик «Бхагавадгиты» и друг Хаксли, характеризуя Олдоса, назвал его «исключительно чувствительным человеческим инструментом»: