Потом он поднял взгляд на Кине. Его лицо выражало недоумение.
У Кине кольнуло сердце. Она швырнула книгу о стеклянную стену.
– Чем я виновата? Тетенька ку-ку, это ты на ней женился, а не я!
– Она не ку-ку, она волнуется, – ответил папа.
Тут вернулась мама, с молотком. Она накинулась на пузырь с новыми силами. Мама безостановочно колотила по стеклу, ей даже удалось высечь несколько искр, но не более того.
– Сунневе… – взывал папа к ее разуму, но мама его не слышала. Одержимость разъяренной чайки достигла максимальной отметки. Ничего, кроме Кине и пузыря, для нее не существовало. Кине почувствовала дурноту. Рано или поздно найдется предмет, перед которым пузырь не устоит. Ведь ничего несокрушимого на свете нет.
Мама обессиленно опустилась на стул у письменного стола Кине. Молоток выскользнул у нее из руки и ударился об пол. Мама сидела, сгорбившись, широко расставив ноги, уперев локти в колени.
Папа поднял молоток и внимательно его осмотрел, пытаясь понять, что с ним не так.
Кине подобрала брошенную книгу и вставила наушники. Музыка бухала в уши, отгораживая ее от внешнего мира. Папа тоже сделал попытку ударить молотком по пузырю, но без маминого напора. Его скорее интересовало, из какого материала сделан пузырь и как он попал в их дом.
Кине притворялась, что читает. Она больше не волновалась за пузырь. Разве что чуть-чуть, когда мама явилась с дрелью, и то, как выяснилось, совершенно напрасно.
Теперь у нее была одна забота, как бы поскорее попасть в туалет…
Вместимость мочевого пузыря составляет в среднем 500 мл. Если его долго не опорожнять, он может лопнуть, а это грозит заражением крови и заболеванием почек.
Кине повесила телефон обратно на шею. И зачем только она это прочитала? Кине терпела из последних сил. Она не писала целую вечность. У нее лопнет мочевой пузырь и затопит ее убежище. Она утонет в собственной моче!
Кине ходила по кругу и думала. Серый снег скрипел у нее под ногами. Круг, разумеется, получался маленький, ведь и стеклянный шар был невелик.
За окном стемнело. Бутерброд с паштетом Кине убрала обратно в рюкзак. Вода в бутылке кончилась, Кине за весь день ни разу не ходила в туалет.
Она остановилась перед куклой.
– Мама с папой легли примерно час назад. Вопрос, спят они или нет. Как ты думаешь?
Кукла выглядела отрешенной.
– Хм. Ты ведь знаешь?
Кине попыталась поднять забинтованную голову мумии, но та снова опустилась. То ли кукла устала, то ли тосковала. До чего унылое создание. Уродливое и несуразное. Кине ее почти пожалела. Тоже, видно, несладко ей, как и Кине.
Кине могла дать ей имя Унынье. Кине и Унынье.
– Что мне делать, не могу же я сидеть здесь вечно?
Кине потрогала глаз-пуговицу. Черная, блестящая, она была величиной с печенье орео. Кине увидела в ней свое отражение. Обхватила руками череп куклы, пристально глядя в его глазницы.
– Быть здесь или не быть, вот в чем вопрос.
Мумия, как всегда, молчала. У Кине забурчало в животе. Дело принимало нешуточный оборот…
– В конце концов, имею же я право поесть? Они думают, что я рано или поздно дам слабину. Но у них кишка тонка подстерегать меня всю ночь. Уверена, они уже дрыхнут.
Кине вышла из пузыря и подкралась к двери. В доме стояла мертвая тишина, если не считать жужжания стиральной машины в ванной. Нельзя упускать такой шанс. Ну что плохого может произойти? Ее услышит кошка и размяукается? Но теперешняя Типси была намного спокойнее предыдущей. Той, которая умерла, когда Кине была маленькая. Кине до сих пор помнит, как прежняя Типси прыгала ночами по дому, будто гонялась за призраком.
