В одной из них говорилось, будто таинственный граф одним только взглядом околдовал жертву, после чего бедняжка, мечтая снова его увидеть, долго бродила по земле и, не в силах обрести покой от отчаяния, утопилась. Тогда Шарлота не понимала, что такое сделал граф и зачем девушка его искала. На тот момент ей исполнилось всего пять лет. Но финал сказки её поразил – девушка погибла, и её было очень жаль. А тут ещё река принесла утопленницу, и дети, увидев жуткое зрелище, поверили: граф действительно существует, а потому рассказы о нём стали ещё страшнее и увлекательнее.
Другая история повествовала о том, что граф прикоснулся к девушке, и в её крови зажглось адское пламя. Потеряв всякий стыд и сгорая от плотских желаний, она, не в силах найти услады на земле, спустилась в ад и теперь там ублажает чертей. Что за огонь заставил девицу спуститься в преисподнюю, Шарлотта тоже не понимала, но её буйное воображение рисовало жутких веселящихся вокруг горячей сковороды чертей и корчащуюся в муках несчастную девушку.
Но самой леденящей оставалась история о том, как кровожадный граф с помощью колдовства вырывал из груди девиц сердца. Затем злодей насаживал на пики продолжающие биться сердца и прятал свои жуткие трофеи в особом заколдованном зале. Легенда гласила, что жертвы при этом оставались живыми, но испытывали невыносимые мучения. Время от времени граф обходил зал и, упиваясь безграничной властью, наблюдал за истекающими кровью и болью девушками.
Это был самый жуткий рассказ. Понятие «аллегория» девочке было ещё недоступно, и, как считала Шарлотта, ей в этой истории было всё понятно. Она представляла несчастную жертву со страшной раной на груди, и душу ребёнка распирало от возмущения. Красочные картины с участием коварного графа возникали перед глазами: огромный зал, заставленный пиками с бьющимися на них девичьими сердцами, а в центре стояло само воплощение ада. Злодей громко хохотал над чужими страданиями, и от его смеха кровь стыла в жилах, а по спине пробегали неприятные мурашки.
Надо сказать, поначалу никто графа из сказок с именем Анри не связывал. Парню на тот момент исполнилось девятнадцать, и он слыл лишь пылким юношей. Позже, когда молодой граф приобрёл славу развратника и сводника, в господских домах стали оживлённо обсуждать принесённые из стен дворца сплетни про знатного соседа. Разумеется, прислуга, подслушав злословие хозяев, вынесла разговоры за пределы господского дома. В результате страшный граф неожиданно приобрёл имя - Анри де Круа, что позволяло родителям более убедительно стращать своих дочерей вполне реальным господином. Да ещё огромный замок де Круа вызывал в крестьянах трепетное благоговение. Они искренне верили, что в таких хоромах, наверняка, найдётся укромное местечко для размещения десятка-другого пик с сердцами. Некоторые отцы семейств настойчиво утверждали, как чисто случайно умудрились увидеть тот самый зал своими собственными глазами и даже заверяли, что лично наблюдали, как истекают кровью насаженные на копья несчастные девичьи сердца. Правда, ни один при этом не пожелал уточнить, сколько до того он выпил.
Уже в монастыре, когда Шарлотта поняла, что Луиза является сестрой того самого кровожадного графа, она была крайне удивлена. Девочка не понимала, как у такого чудовища может быть такая милая сестра. Ещё больше её приводила в недоумение искренняя любовь Луизы к графу. Подруга не раз называла его самым лучшим братом на свете, и Шарлотта предположила: «Если граф одним взглядом способен заколдовать любую девушку, то, что ему стоило заколдовать собственную сестру? Поэтому она и видит в нём только хорошее». Сделав такой вывод, подруга втайне жалела Луизу.
