Расклад теней - страница 7

Камера – не круглая, а щелевая, как у ночного животного.

Он не двигается. Но ощущается – как взгляд изнутри стены.

При активации – проецирует команды на стекло, холодным системным шрифтом:

// Подтверждение личности завершено. Эмоциональный фон: нестабилен.

– Сотрудник R-17-Э, садитесь, – говорит голос. Он исходит не откуда-то, а вовсюду сразу.

Он не угрожает. Он просто вежлив. И в этом – хуже любого крика.

Рейна садится. Позвоночник выпрямлен. Руки на коленях.

– Мы фиксируем незначительные эмоциональные флуктуации. Объясните.

– Работа стрессовая. Бывает.

Пауза. Затем:

– Вы находились в архиве вне назначенного времени. Обнаружена активность в секторе Z-3. Цель?

– Информационный запрос. Сверка с аномальными записями. Стандартная процедура.

– Вы брали физические объекты?

Сердце бьётся слишком быстро. Она знает, что лгать – риск. И знает, что правда – смертельна.

– Нет, – говорит она.

Молчание.

Потом экран на стене оживает. Кадр: она в архиве. Камера сверху. Дрон в коридоре. Но момент, где она достаёт колоду – вырезан. Пробел.

Оракул не показывает всё. Либо не может. Либо не хочет, чтобы она знала, что он не всесилен. Это даёт ей дыхание. Но и страх: если даже Оракул врёт – то что тогда правда?

Голос продолжает:

– Система зафиксировала зону наблюдательной нестабильности. Это бывает рядом с объектами нестандартной природы. Мы исследуем.

Рейна чувствует, как её тело холодеет. Значит, колода засветилась. Но они не уверены. Это окно. Узкое.

– Я не понимаю, о чём речь, – говорит она ровно.

– Мы продолжим наблюдение.

Кресло мягко подаётся назад. В потолке загорается мягкий зелёный свет. Дверь открывается.

"Вы можете идти."

Вот и всё.

По пути обратно она едва держит лицо. Пальцы дрожат, но внутри – не страх. Что-то другое. Ярость?

Нет. Выбор.

Она не просто соврала. Она победила.

Пусть на один раунд.

Под куполом никто не кричит. Здесь всё делают в тишине. Но Рейна слышит: в её голове – шепот.

"Ты оторвалась от линии."

Вечером, дома, она снова смотрит на трещину в стекле. И впервые – улыбается открыто. Потому что понимает:

Система чувствует её. А значит – она стала опасной.

Повешенный

Утро начинается с уведомления.

"Объект F-342-Г. Зафиксирована преждевременная смерть.

Причина: сердечный коллапс.

Отклонение от Прогноза: 2 дня, 4 часа, 11 минут."

Рейна смотрит на экран, не веря. Текст пульсирует чёрным на белом, как рана. Ничего не изменилось. Но что-то ушло. Как будто в комнате стало тише, чем позволено тишине. Но имя – безошибочное.

Сона мертва.

Сердце Рейны сжимается. Она не знала, что может так болеть.

Протокол требует сверки. Её вызывают в морг наблюдений – стеклянную комнату, где тела не касаются земли, а висят в капсулах, как спящие куклы.

Сона лежит под полупрозрачным куполом. Глаза закрыты. Руки на груди. Как будто кукла. Но кукла с памятью. В ней ещё есть тепло – или так кажется. Рейна не верит, что смерть может быть такой… аккуратной. Лицо – спокойное. Как будто она знала.

Как будто она выбрала это.

Рейна приближается. Смотрит – и что-то внутри сжимается. Не логика. Не программа. Что-то древнее. Человеческое.

Она слышит шёпот.

Не внешний.

Внутренний.

– Спроси у теней.

Губы Соны чуть приоткрыты, как будто она вот-вот что-то скажет.

Как будто ещё не всё сказано