Революция и музеи. Судьбы московских древневосточных коллекций (1910–1930 гг.) - страница 10

. О учебе Викентьева, к сожалению, известно чрезвычайно мало, кроме того, что он избрал «учебный план романо-германского отделения (романской секции)», слушал курсы: богословия, логики, психологии, введения в философию, введения в языковедение, греческого автора, латинского автора, истории западноевропейских литератур, истории русской словесности, истории новой философии, введения в романо-германскую филологию, староиспанского языка, исторической грамматики 2-х романских языков, сравнительной грамматики индоевропейских языков, истории греческой и римской литератур, русской истории, всеобщей истории, немецкому, французскому и английскому, его знания по этим предметам были оценены как «весьма удовлетворительные» (исключения – древнегреческий и история русской словесности, где просто «удовлетворительно») (Приложение. Документы 8, 12). «И по сдаче коллоквиумов и выполнении всех условий, требуемых учебными планами и правилами о зачете полугодий, имеет восемь зачтенных полугодий, т. е. семестров. В личном деле имеется Прошение студента X семестра Викентьева на имя декана от 28 марта 1913 г. с просьбой о выдаче ему Выпускного Свидетельства, т. к. он намерен „держать в текущей сессии Государственные Экзамены“»[85]. К прошению приложены: 1) выпускное свидетельство, с копией, 2) две фотографические карточки, 3) свидетельство о благонадежности, 4) квитанция о взносе 20 рублей, 5) документ о звании, и сочинение[86].

В ходе «испытаний», т. е. экзаменов, среди которых были и письменные, и устные, его знания по всем этим предметам были оценены как «весьма удовлетворительные» (единственное исключение – древнегреческий, где просто «удовлетворительно») (Приложение. Документы 7–8).

Совершенно неожиданной оказалась тема этого кандидатского сочинения В. М. Викентьева «Древнеегипетская Повесть о двух братьях. Перевод с иератического факсимиле и комментарии», полученная от проф. М. Н. Розанова (Приложение. Документ 9). Матвей Никанорович Розанов (1858–1936), окончивший Историко-филологический факультет в 1883 г. со степенью кандидата и золотой медалью и слушавший в 1896–1898 гг. лекции в университетах Парижа, Гейдельберга и Страсбурга, в 1910 г. защитил докторскую и с июня 1911 г. стал экстраординарным профессором по кафедре истории западноевропейских литератур. Безусловно, он был специалистом высокого уровня, в 1921 г. был избран академиком, но сфера его научных интересов была далека от египтологии[87]. То есть, видимо, Викентьев работал над своим сочинением самостоятельно; он ничего не сообщает о том, кто его консультировал при написании столь специальной работы, особенно в вопросах перевода иератического текста! Вероятно, за эти годы – начиная с 1903-го – он большей частью сам освоил два вида древнеегипетского письма: иероглифическое и иератическое. Подобные случаи известны (например, практически сам выучил древнеегипетский первый отечественный египтолог Владимир Семенович Голенищев[88]), и, конечно, свидетельствуют о незаурядных способностях. Викентьев шлифовал свои знания иероглифики во время непродолжительной стажировки в Берлинском университете. Также, он, несомненно, учился в семинарии Б. А. Тураева, когда профессор приезжал в Москву в качестве хранителя голенищевской коллекции в Музее изящных искусств и для занятий со слушательницами Женских курсов, одной из которых и была Т. Н. Бороздина