***
Пилот продолжал вызывать бортмеханика, но ответом ему были лишь помехи, да шум дождя, шуршавшего по окнам кабины. «Наверное, он никогда не кончится», – думал в отчаянии пилот, снова пытаясь найти нужную волну. Тот список запасных частот оказался бесполезным клочком бумаги. Пройдясь, на всякий случай, еще раз по всему списку, пилот в отчаянии швырнул рацию на соседнее кресло и закрыл глаза. На кой черт они вообще сюда прилетели? Ястребов молчал, как партизан, а если его спросить о задании, то мигом впадешь в немилость – это пилот знал по собственному опыту. Один раз он как-то спросил, что ему клали в те самые ящики, которые он пару раз привозил сюда, на «Цитрон-4». Ястребов ему тогда ответил, что если тот хочет сохранить работу, то лучше бы ему интересоваться состоянием машины, а не содержимым контейнеров. И сказал он это с таким недобрым выражением лица, что пилот понял, как себя нужно вести впредь. В конце концов, если Ястребову будет нужно, он сам все скажет – не раньше.
Вдруг зашипела рация. Сначала пилот подумал, что это ему показалось, и что так могла перемениться сила дождя, или садился аккумулятор. Но когда шипение повторилось, причем звуки эти были ритмичны, как у болельщиков «Спартака» на трибунах, тут он понял, что его вызывают. Он схватил рацию и увидел, как дрожат его руки.
– Алло! – крикнул он в пластмассовую решетку микрофона.
– Да, на связи, – ответили ему спокойным голосом. – Что у вас случилось?
Пилот на мгновение растерялся, а потом снова крикнул:
– Я на «Цитроне», вернее, на северном вашем секторе!
На том конце радиоволны повисло молчание. Оно продолжалось так долго, что пилоту показалось – не проверяет ли кто его, где он находится? Может, это вообще диверсанты с ним разговаривали? Он не знал, как быть: либо вырубить рацию и больше ее не включать, либо же прикинуться дурачком и, если спросят, назвать другое место, чтобы запутать противника. Он уже пожалел, что был так настойчив в поисках нужной частоты, и чтобы приготовиться к разного рода неожиданностям, стал вспоминать, где находится его пистолет. Он давно не брал его в руки по причине элементарной ненадобности, но сейчас эта надобность могла возникнуть в любой момент. Пилот уже представлял, как к нему со всех сторон подкрадываются люди в черных водолазных костюмах, или в странной военной форме, а потом требуют открыть им дверь кабины…
Он так и не вспомнил, где лежало его оружие: тишину вновь нарушило шипение рации и последующий за этим вопрос:
– Егоров, это ты, что ли?
Пилот ушам своим не поверил: до ужаса знакомый голос просил его отозваться на фамилию, от которой он давно отказался, правда, не по своей воле. Тем не менее, он ответил:
– Я, Миш.
– Ты сейчас где?
«Говорить или нет?» – лихорадочно заметалась мысль в голове пилота. Да, голос Миши Сазонова он сразу узнал, хоть давно его и не слышал, как не слышал ничего и о самом Мише, пропавшем несколько лет тому назад. Он давно работал с ним еще там, на материке, в частной конторе, когда они охраняли одного богача… Да, была у него такая строчка в биографии… Потом, после одного неприятного инцидента, этот Миша куда-то пропал – все думали, что он лежит в лесу под елочкой, а он – вот где объявился. На чьей стороне Мишаня – один Бог ведает, поэтому надо быть осторожнее.
– Да понимаешь, занесло меня тут, – ответил пилот, старясь придать своему голосу как можно больше равнодушия.
