Вместо ответа она молча направилась к выходу.
– Постой! – крикнул я, вложив в возглас остатки сил. – Хоть намекни, что со мной приключилось!
Она остановилась у порога и, не оборачиваясь, с какой-то пугающей лёгкостью произнесла:
– Ты упал со скалы.
– Со скалы? Упал? – в моём голосе смешались недоумение и нарастающий ужас.
Она ушла, оставив меня наедине с роем мыслей. Память, как разбитое зеркало, отражала лишь осколки прошлого. Вот я на краю плато, ветер играет волосами, а вокруг – бескрайние горные просторы… Вот маленькие избушки в объективе фотоаппарата. А дальше – пустота. Чёрная дыра, ничего…
Горький смех застрял в горле. «С какой скалы я грохнулся? – подумал я, вспоминая тот жуткий обрыв. – С такой высоты разве что в кино выживают».
– Думай, Толян, – приказал я себе. – Паника – твой враг. Соберись. Вспоминай.
Я пытался сосредоточиться, но в голове была лишь зияющая пропасть.
Дверь снова скрипнула, впуская тонкий лучик света. Она вошла. Подойдя к кровати, поставила на столик исходящую паром кружку.
– Выпей, – её голос – тихий, но непреклонный.
Я приподнялся, опираясь на дрожащие локти. Аромат напитка – летний луг, залитый солнцем. Первый глоток – горчинка на языке, тепло в груди.
– Спасибо, – слово слетело с губ вместе с облачком пара.
– Не стоит, – она повернулась к выходу.
– Постой. Я – Толя.
Шаг к двери, другой… обернулась. Тень улыбки коснулась её губ:
– Саша.
– Спасибо, Саша.
Молчаливый кивок – она ушла, оставив после себя шлейф травяного аромата и робкий проблеск надежды. Опустевшая кружка легла на столик, веки отяжелели.
Кожа покрылась плёнкой пота. Одеяло, ещё недавно спасительный кокон, превратилось в раскалённую броню, каждая складка которой обжигала тело.
Я скинул его, морщась от боли. Голова раскалывалась, тело ломило – такое чувство, будто меня били.
Подойдя к окну, я распахнул его настежь. Свежий воздух ворвался в комнату, мгновенно облегчая жар.
За окном светило яркое весеннее солнце, птицы заливались песнями, а на деревьях уже появились зелёные листочки.
«Стоп. А где снег? Где эти чёртовы сугробы?»
Я отчётливо помнил вчерашнюю метель, белое безмолвие до горизонта. А сейчас… буйная, жизнерадостная весна.
«Сон? Бред?» Но ощущения были слишком реальными. Слишком ярко, слишком живо для галлюцинации.
В зеркале отразилось бледное, небритое лицо с красными глазами, как после недельного запоя. Ну… хотя бы живой. Слишком живой для человека, рухнувшего со скалы.
– Но как объяснить всё это…? Неужели я проспал несколько месяцев?
Эта мысль казалась абсурдной. «Люди не впадают в спячку, как медведи», – усмехнулся я про себя.
Мысли путались, а непослушное тело не верило в свою целостность после падения.
Собравшись с силами, я решил привести себя в порядок. Подошёл к умывальнику, зачерпнул воды из глиняного кувшина. Холодные струи смыли остатки дремоты, проясняя сознание.
Одежда на мне оказалась простой: грубоватые хлопковые штаны и футболка с длинными рукавами – всё самодельное. Ткань пахла хозяйственным мылом. Штаны, прочные и неприхотливые, явно созданы для суровых условий. Футболка – мягкая, уютная. Ни намёка на привычный мир синтетики.
Вытерев лицо, подошёл к столу. Рюкзак, в пятнах засохшей крови. Высыпал содержимое на кровать. Одежда чистая, заштопанная, аккуратно сложенная. А вот техника… Фотоаппарат превратился в груду обломков, экран смартфона – в паутину трещин.
