— Где мои вещи?
Все как-то засуетились, начали спрашивать друг у друга, и вскоре сложили на траву все, что удалось собрать: одну рубашку, штаны, флягу и дорожный мешок.
— А меч?
— Меч в юрте шамана, — подала голос «та самая девушка». — И плащ ваш там же.
Юноша засунул в мешок вещи, подобрал с земли невидимый для других сундучок с золотом и зашел в юрту.
— Поешьте, — несмело сказала девушка. Она стояла у входа и держала в руках посуду похожую на бидон, только из глины. — И отвар уже готов.
Лука не стал сопротивляться и съел все, что ему принесли: мясо, кашу из нелущеной крупы, какие-то сочные коренья и отвар из кислых ягод. После еды почувствовал себя лучше и решил продолжить путь, но на улице уже стемнело и зажглись звезды.
— Почему ко мне никто не приходит? — спросил он у нее. — Чужеземец в вашем племени, его конь убил шамана, а к нему нет никаких вопросов? Странно.
— Всем не до вас, — она тяжело вздохнула. — Никто не ожидал смерти Талына, а он не оставил после себя преемника. Старейшины собрались возле костра и решают, кто из них будет управлять племенем. Каждый хочет стать главным, поэтому это продлится не один день.
— А что стало со вторым мужиком, которого Дункан пнул в грудь?
— Лежит, помирает, — равнодушно ответила она и пожала плечами. — Ему, как собаке, шею не свернешь. Поэтому будем ждать, пока сам не отдаст дань Боголепу… Вообще, он плохой человек и будет долго помирать. Он был правой рукой шамана и делал всю черную работу за него. А лизоблюдство у нас не в почете.
Лука внимательно посмотрел на нее. Девушка не стала отводить взгляд, наоборот, выпрямилась и приподняла подбородок. Не сказать, что она была красавицей, но манкость и женственность читались в каждом жесте и позе.
— Почему ты мне помогаешь?
— Ты наш гость.
— Гость? — искренне удивился он. — Я ваш пленник! Еще недавно даже пальцем не мог пошевелить от дурмана, которым окурил меня ваш шамана.
— Дурмана? — опешила она. — Он сказал, что ты утомился и лег спать. Мы – мирное племя и никогда сами не нападаем! — воскликнула она. — Значит, он знал больше, чем мы и попытался утихомирить тебя. И вообще, зачем ты сюда пришел? Что тебе от нас нужно?
Она раскраснелась и ее ноздри трепетали от негодования…или гнева? Лука устало вздохнул, вышел на улицу и сел на бревно, на котором до этого сидел шаман и Узкоглазый.
— Ответь мне! — не унималась она и уперла руки в бока. — Может, шаман знал, что умрет из-за тебя, только не догадался, что примет смерть от лошади?
— Дункан – конь, а не лошадь, — тихо ответил он. — Ты что не видела, какой причиндал у него болтается?
Девушка зло фыркнула, но промолчала.
— Я уже говорил, что еду по своим делам… Хотя, сейчас лучше говорить не еду, а иду. По вашей милости, я остался без коня. А пришел к вам только за едой. У меня даже хлеб закончился, а путь неблизкий… Лучше бы поголодал, чем лишиться Полкана и Дункана. Ты даже не представляешь, как усложнилась моя жизнь из-за тебя.
— Из-за меня? Я здесь причем!
— Я же за тобой пошел. Если бы ты не вышла к речушке, то я бы даже не подумал, что на краю Дикой степи кто-то живет и поехал бы дальше.
Она подошла, села рядом и после минутного молчания тихо сказала:
— Может, оно и к лучшему. Шаман только о себе думал и мало помогал племени. Надеюсь, следующий будет лучше.
Они замолчали, прислушиваясь в ругани, слышавшейся вдали у большого жаркого костра. Лука понял, что это старейшины выясняют отношения. Неподалеку темнели тела его друзей. Девушка спросила разрешения взять сбрую лошади и снять шкуру. Юноша согласился отдать сбрую, но кромсать друга не позволил.
