— Мы об этом уже говорили. Я не хочу, чтобы ты шла со мной. Что тебе не понятно?
— А я все равно пойду. Буду идти следом, и ты мне не сможешь запретить. Это не твоя дорога.
Лука раздраженно выдохнул, схватил мешок и процедил сквозь зубы:
— Хорошо, иди. Но я тебя не буду кормить, не буду защищать и ждать тоже не буду.
Он бодро зашагал вперед, стараясь оторваться от назойливой попутчицы.
«Ишь, какая! Не моя дорога, говоришь. Ну-ну! Попробуй-ка угнаться».
Только через три часа он остановился возле круглого озера и в первый раз обернулся. Девушка не было видно.
«Вот и славно! Отдохну, поем и дальше пойду, а она пусть плетется пока не надоест. Все равно ей придется домой вернуться».
Лука нарезал мясо ножом, которое, уходя, нашел в траве у деревца, там, где Узкоглазый упражнялся в метании.
«Эх, про котелок забыл! — с досадой подумал он. — Не в чем крупу варить. Придется так есть».
Он засунул в рот кусок мяса, горсть крупы и принялся усердно жевать. Было невкусно, зато быстро наелся. Он зачерпнул ладонью темную воду из заросшего ряской озера и вспомнил карту Бата. Там было отмечено круглое озеро с синей водой и желтыми бликами солнечных зайчиков.
«Я прошел почти половину пути, — с удовольствием подумал он. — Не так уж и далеко до ворот, как показалось в начале. Надеюсь, смогу доказать Гурунам, кто я».
В голове возникли слова шамана о силе имени, и он решил впредь называться только Роланом.
— Меня зовун Ролан Гурун, — тихо сказал Лука, будто попробовал имя на вкус. — Я из древнего и могущественного рода колдунов и магов… Ролан Гурун. Хм, мне даже нравится.
Он лег в траву и почувствовал, как ноют мышцы в ногах от быстрой и продолжительной ходьбы. Над ним кружил коршун, выискивая жертву. Лука закрыл глаза и устремил вверх невидимую нить. Птица встрепенулась и повиновалась. Он увидел себя, озеро и птицу, прячущуюся в кроне чахлых деревьев.
«А где же наша прилипала?» — коршун сделал несколько взмахов в ту сторону, с которой пришел Лука и показал устало бредущую девушку. Волосы были взъерошены, по вискам струился пот, она глядела себе под ноги и упорно шла вперед.
«Вот ведь настырная! Ну ничего, намаешься – вернешься».
Лука, то есть Ролан, ведь так он решил себя называть, поднялся и засобирался в путь. Он не хотел, чтобы девушка его догнала. Дорога повела вниз и еще сильнее сузилась. Теперь она больше походила на тропу, которой редко пользовались. Между тем деревья и трава стали расти гуще. Ролан остановился на ночлег, когда солнце полностью скрылось за горизонтом и на темно-синем небе вспыхнули звезды.
Мысль о девушке не покидала, все-таки он чувствовал ответственность за нее. Поэтому решил не углубляться в лес, а сделать костер прямо у тропы, чтобы она наверняка его нашла. Ролан вытащил флягу, которую наполнил на озере, и с отвращением отпил теплую воду, пахнущую тиной. Полноводные реки и большие озера были нарисованы на карте Бата, но юноша уже не помнил таких подробностей.
«Не хотел карту портить, а зря. Надо было отрезать кусок, — с сожалением подумал он. — Все равно она никому не нужна. Тем более такая половинчатая. Какой же остальной мир? Опять же за горами ничего не нарисовано. Ведь не живут же Гуруны прямо среди голых скал на каменной земле».
Он перекусил кореньями, названия которых не знал, но про себя называл репой, пожевал сухого зерна и завалился спать, укутавшись в шерстяной плащ. На рассвете он услышал шорох и тяжелое дыхание. Измученная девушка рухнула рядом с ним и жалобно спросила:
