– Прощения просим, – поспешил извиниться Денискин.
Наталья стихла, шмыгая носом, уткнулась ему в ковбойку, и то ли успокоилась, то ли заснула стоя, только в таком положении и сопела до самой нужной остановки.
Андрюха купил ей билет и, пока стояли на платформе, ожидая электрички, наставлял:
– Не раскисай. Скоро будут новости, я тебя сам найду.
Уже влезши в электричку, приняв от него большую сумку, гражданка Джумайло спросила:
– Точно найдешь?
– Найду. И тебя, и Малку твою, – пообещал Андрюха прежде, чем сообразил, что снова нарушил директиву капитана Яковлева.
– А когда скоро? У меня отпуск за свой счет.
Но, по счастью, электричка уже отваливала. Денискин помахал рукой.
Красные фонари уже скрылись из вида, а он все ругал себя: «Растяпа, фантазер. Скоро! Где и кого искать? Восемь миллионов, не считая приезжих…»
Андрюха укладывал в голове все увиденное и услышанное. И чем дольше думал, тем с еще большим отчаянием понимал, что плохи дела: история, которая лично его не касалась, затягивала все больше.
Оперативный опыт у Денискина имелся, и довольно-таки богатый. Штат отделения был невелик, так что не раз приходилось и осматривать места происшествий, и трупы изучать, и далеко не всегда целые. И все-таки ни разу не приходилось сталкиваться с тем, чтобы никто ничего не видел, не слышал, следов не было – а злодеяние случилось.
«Ну тапок, ну мешка нет – что с того? – соображал Андрюха, ощущая, что снова накатывает дремота. – Раз преступление, то должны быть кровища, беспорядок, что-то подтибрено. Вот и капитан сказал: все на месте, и в доме порядок, и замок не взломан».
И все-таки некстати свезло ему с гадом-карманником в первый же день. Но если сам капитан ходит на осмотр, то, стало быть, народу не хватает в отделении, так что можно вызваться поработать до конца командировки. Может, все дело с Малкой этой выеденного яйца не стоит. Может, Наталья и не все сказала. Умолчала же сперва про телеграмму? Допустим, поссорились из-за пустяка, сестрица надулась, потому и адреса не оставила, а Наталья стесняется признаться. Жители маленьких городов не особо-то про личные дела болтают, да и кому какое дело, кроме врача, участкового или прокурора.
Тогда все встает на свои места, и легко понять, почему старшая сестра не отвечала младшей и не сообщила о свадьбе. В конце концов, они были дружны в детстве, а с тех пор могло многое измениться.
Это, конечно, не объясняет путаницы с именами. Как бы они ни рассорились, не станет же старшая нарочно употреблять прозвища, которые никогда не использовала?
Но все эти детальки такая малость по сравнению с тем, что в квартире чисто, следов беспорядка, пятен крови, оторванных рук-ног и трупов не наблюдается.
«Да, но уйти из дома, не выключив телевизор? – напомнил себе Андрюха. – Хотя тут тоже надо кого-то умного спросить. Говорят, есть телевизоры, которые сами включаются и выключаются. Может, эта штука в пакете работает как часовой механизм, кнопок-то больше, чем на калькуляторе…»
Размышляя о том и сем, а в общем – ни о чем, и не придя ни к какому выводу, Денискин вернулся в отделение. И снова ему первым попался Заверин, который с кривой миной на костистой физии курил у подъезда Альбертову сигару, спросил с фирменной двусмысленностью:
– Посадил?
– Посадил, – весело подтвердил Андрюха.
– Ну и правильно. Пошли, покормлю.
– Да спасибо, не надо.
– Не ломайся, небось весь день не жрамши.
