Дель Росси тоже хорош. Разыграл комедию, будто бродячий артист. Разве аристократы ведут себя так, тем более сам князь Салерно? Или для них простые люди ничего не значат?
– Еще мгновение назад вы так много говорили, а теперь забыли все слова? – спросил Алессандро. – Магия, не иначе.
Он стоял напротив, заложив большие пальцы рук за кожаный ремень. Ремень, к слову, был отличного качества. Как она сразу не заметила, что такой не по карману обычному работнику? Если бы смотрела не только в глаза, то сразу поняла, что перед ней не простой человек. Но Лючия не привыкла отворачиваться, когда с ней говорят, да и разглядывать незнакомого мужчину считала неприличным. Вдруг попадется?
– Знаете, что? – наконец, ответила она, решив, что дольше затягивать эту сцену не имело смысла. Ей еще домой возвращаться, а путь не близкий. – Я сказала правду и извиняться за это не собираюсь. Если вы, не глядя, только потому что я девушка, решили отказать мне, пусть это останется на вашей совести.
Дель Росси смерил ее внимательным взглядом.
– Отчего же? – произнес он. – Напротив, я решил дать вам шанс, но с одним условием. Поскольку работы здесь действительно много, вы будете жить в имении с понедельника по пятницу, а выходные проводить дома, в церкви или где вы привыкли. Что скажете?
Нет, он точно решил сделать все, чтобы она отказалась. Ее отец, бывало, задерживался на несколько дней в имении, когда возникала крайняя необходимость, но он был мужчиной. Что скажут о девушке, если она останется? А был ли у нее выбор? Не лучше ли принять предложение дель России, чем Карлоса? Князь хотя бы руки распускать не станет. Что бы ни говорили о нем, в бесчестье он замечен не был.
– Хорошо, – пробормотала она чуть слышно, разглядывая носки туфель.
– Что? – переспросил хозяин.
– Я сказала, что согласна! – повторила Лючия громче. – Только мне нужно будет вернуться домой за вещами.
Теперь она смотрела в карие, как спелые каштаны, глаза князя. Тот тоже не отводил взгляд. Воздух едва не звенел от напряжения, но никто не хотел уступать.
– Кхм… – напомнил о себе управляющий. Лючия отмерла, отвернулась первой. – Люди ждут!
– Испытательный срок неделя, – добавил Алессандро, обращаясь к гостье. – Убедите меня в том, что вы ничуть не уступите своему отцу или любому другому мужчине, и место садовника ваше. Джузеппе, отвези синьорину домой, но прежде скажи Ренате, чтобы накормила.
Он ушел. Лючия, кажется, только сейчас вспомнила, как дышать. От волнения совсем растерялась. Еще и живот напомнил о себе в самый неподходящий момент. Слышно было, должно быть, в Риме. Ей же хотелось сквозь землю провалиться от стыда.
– Ну, что стоишь? Идем!
Не дожидаясь ответа, Джузеппе пошел к дому. Лючия последовала за ним. Она не столько смотрела по сторонам, столько думала о знакомстве с хозяином поместья и надеялась, что он не окажется злопамятным.
На кухне их встретила высокая статная женщина. Несмотря на простую белую косынку и передник, она казалась настоящей королевой: так уверенно держалась. Раздавала указания двум девочкам лет тринадцати, помешивала что-то на сковороде и даже пела. Заметив гостей, она недоверчиво прищурилась.
– Неужели хозяин позволил взять мне нормальную помощницу? Слава всем святым!
– Рано радуешься, – оборвал ее Джузеппе. – Это наш новый… садовник.
Он снова хмыкнул. Лючия ждала, что женщина поддержит его, но та только фыркнула:
