Итак, процесс быстрого превращения в узбечку был запущен. За последние месяцы я впитала столько новой информации о таких разных странах как Голландия, Швеция и вот, Узбекистан. Думаю, лишними знания не бывают, и я штуридовала свою новую биографию, придумывая и представляя каждый раз все новые детали, пейзажи и события, которые могли случиться со мной только теоретически. Но я никогда не жаловалась на отсутствие фантазии, поэтому постепенно вживалась в роль, с которой мне предстояло выступить.
Скоро мои документы вернулись с Шенгенской визой, и дата моего путешествия была назначена. В моем распоряжении оставалась неделя. Маршрут был сложным: добраться до Санкт-Петербурга на автобусе, потусоваться там в течение дня, затем пересесть на автобус до Хельсинки в составе организованной туристической группы. В столице Финляндии нас ожидала прогулка с экскурсией, после чего мы пересаживались на круизный лайнер, который доставлял нас уже до Стокгольма. Дальнейший маршрут меня не очень интересовал, так как для меня это была финальная остановка, а вообще более добропорядочные туристы продолжали осматривать достопримечательности других стран и городов Европы.
Конечно, это было не так сложно, как бежать из Самарканда в Стокгольм в кузове грузовика в полуобморочном, как я предполагаю, состоянии, однако предстоящая поездка на автобусе и многочисленные дальнейшие пересадки-остановки приводили меня в отчаяние. С моим ростом любой среднестатистический транспорт вообще вгонял в тоску. Всё среднестатистическое мне было мало, давило или заставляло сжиматься. Штаны были короткими, потолки – низкими, расстояния между сидениями – маленькими. Я не помещалась ни в какой транспорт. О том, чтобы устроиться удобно, я не могла и мечтать, но, в основном я не помещалась даже скрючившись в самой неудобной позе. Либо обрезать ноги, либо шею, либо стоять.
Спать сидя я тоже так и не научилась. Даже когда я направлялась в США и мои глаза слипались от усталости и многочасового перелета через Атлантику, я всё равно просыпалась каждый раз, когда у меня открывался во сне рот. Потому что, когда я засыпала, у меня падала голова, которая не держалась на жирафьей шее, рот открывался, глаза – тоже, и это повторялась снова и снова, как какой-то замкнутый цикл. Представляю себе это зрелище с постоянно спадающей башкой и резкими вздрагиваниями – должно быть, мои соседи считали меня больной. Для меня же это была самая натуральная пытка, поэтому всю дорогу до Америки в самолете я смотрела кино, умирая от усталости. А ведь это были комфортабельные места, удобные кресла и возможность выложить конечности в проход. Что со мной будет в почти суточной поездке на нашем автобусе – я представляла себе Икарус – не хотелось даже думать. Вариантов у меня все равно не было. Кажется, с поездами в те времена дела обстояли хуже. Или именно этот проезд входил в стоимость тура – я уже не помню.
За оставшиеся дни сумбурных сборов, поглощенная одновременно и Узбекистаном и Швецией, я продолжала общаться с Ларисой и Владимиром. Мне уже назначили агента, который встретит меня в Стокгольме – это была женщина Елена. Не удивлюсь, если её, как и Владимира, в жизни тоже звали Наталья, Дарья или Ангелина… Лариса дала мне её номер, обещала, что та меня ждет. Мы условились, что я должна буду отправить ей смс, когда мы с группой окажемся у городской ратуши в центре Стокгольма. Затем я должна буду сообщить своему гиду, что дальше я не поеду, якобы меня здесь встречают друзья на машине и мы вместе с ними вернемся в Питер.
