Русский иностранец Владимир Даль - страница 12
Он меня оставил у себя обедать, а потом отправил на бриг».
Запись следующего дня:
«Майя 24-го в четверг.
Сего числа свез нас Сергей Александрович в Кронштадт для прогулки в тамошнем летнем саду. <…> В саду мы видели дворец – деревянный домик – Петра Великого. Сие строение показывает, сколь мало требовали в тогдашние времена прихоти даже и самих государей! Всякий почти мещанин имеет теперь каменный и пышный дом. В одних уже деревнях остались жилищи Петра Великого!»
Запись о начале похода:
«Июня 2-го в воскресенье.
29-го майя сделался для нас попутный ветр, и мы снялись с якоря.
До 10 часов вечера шли мы благополучно, как вдруг поднялся сильный и совершенно противный шквал; мы были уже у Сескаря, но принуждены были возвратиться, а на кронштадтском большом рейде бросили якорь. <…> На другой день снялись мы оттуды, и прошед острова Нерву, Соммерс, Гариуллу, Гогланд и другие, по шхерам пришли с помощью лоцмана в Рочесальмскую гавань, где и отдали якорь.
Я прежде должен описать добродушие здешнего главного командира и начальника порта Фёдора Власьевича Веселаго.
Сей человек, как и его супруга, приняли нас как возможно было поступить родителям со своими детьми.
В первый день они нас, хотя мы и были им совершенно незнакомы, пригласили к себе обедать, и приготовили для нас баню».
Еще одна запись:
«Июня 4-го во вторник.
Вчера после обеда по обещанию своему мы отправились к Фёдору Власьевичу.
Вскоре по прибытии нашем поехали с ним в крепость Кюмень. Он для нашего отъезду приготовил линейку и двое дрожек.
10 верст ехали мы и уже выезжали из прекрасного лесу, составленного попеременно из гранитных скал, обросших мохом и кустарниками и вдающихся в пропасть долин, покрытых кустами и деревьями, между коими раздается прелестное пение многоразличных птиц.
Проехавши упомянутое расстояние, мы остановились и пошли пешком дальше. Издали уже слышно было величественное падение Кюменя. Мы перешли через малый мостик, ведущий через реку близь водопада, обошедши кругом, взошли мы и на мельницу, стоящую над падением оной реки. Помощую водяного колеса ходят там четыре жернова и четыре ступы.
Посмотревши, как трудно хлеб везде обработан бывает прежде, нежели мы его вкушаем, подумал я: сколь много рук для нас нужно, чтобы вкусить и сей самой простой и необходимой пищи! Из сего более еще я усмотрел взаимную связь человечества и необходимость ближнего своего!»
Запись, сделанная уже за границей, в Швеции:
«13-го числа [июля] были мы с Фёдором Степановичем [Мачульским] в Дрогенсгольме, где мы в хорошей бане два раза купались и были в дрогенсгольмском дворце. <…>
Осмотрев дворец, обедали мы в трактире, а после обеда были в королевском саду и китайском дворце, который наполнен китайскими вещами всякого рода; там есть одна круглая комната, в коей если кто скажет что-нибудь самым тихим голосом у одной стены, у другой стены все слова громко будут слышны. Весьма весело проводим мы здесь дни в Стокгольме!»
Наконец бриг «Феникс» прибыл в Данию. Даль 1-й записал 12 августа:
«Мы увидели, что Копенгаген весьма хорошо и правильно выстроен, имеет улицы широкие и дома довольно высокие, кои имеют хороший вид.
Площадей весьма больших здесь нет, но две площади довольной величины мы видели, на каждой из коих был монумент, один Фридриху 5-му, а другой Христиану IV-му…
Теперь скажу, куда мы ходили.
Во 1-х, к нашему поверенному в делах Исаку Абрамовичу Фон-Брину, он угостил нас завтраком, а потом пошел с нами к директору корпуса г-ну контр-адмиралу Снидорфу, который нас весьма милостиво принял и сказал, что хотя короля теперь нету, ибо он изволил отбыть в Голстинию, – но, что несмотря на всё сие, мы все здешние редкости увидим, ибо он ему сверх сего еще дал средства угощать нас как можно лучше».
Похожие книги
