Читать онлайн Алексей Королевский - С неба посмотрели и рассмеялись. Записки приходского оптимиста



Дизайнер обложки ChatGPT


© Алексей Королевский, 2025

© ChatGPT, дизайн обложки, 2025


ISBN 978-5-0067-4807-1

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

ПРЕДИСЛОВИЕ

(От лица о. Федора)

Дорогой читатель!

Перед тобой – не сборник благочестивых наставлений и не трактат о высоких материях. Это просто истории. Истории из жизни одного неприметного прихода, затерянного где-то среди бескрайних российских просторов. Жизни, которая, как оказалось, полна удивительных, нелепых, а порой и вовсе комичных ситуаций.

Знаешь, когда я только стал служить, мне казалось, что все должно быть строго, торжественно и… ну, немного печально. Святость, мол, слезами измеряется. Ан нет! Очень быстро я понял, что Господь наделил нас, своих чад, не только душой, стремящейся к Небу, но и замечательным даром – попадать впросак. И еще более замечательным даром – улыбаться этому.

Здесь ты встретишь нашего вездесущего старосту Бабу Маню, которая может освятить что угодно, от нового самовара до соседской коровы, починить подсвечник и устроить скандал из-за неправильно расставленных табуреток – и все с одинаковым рвением. Познакомишься с Дедом Архипом, чьи философские размышления о вечном гармонично сочетаются с попытками «усовершенствовать» храмовое хозяйство с катастрофическими последствиями. Увидишь, как молодые родители Кольцовы героически пытаются совместить пост, молитву и трехлетнего сорванца Тимошу, чьи «грехи» на первой исповеди заставят тебя смеяться до слез. И, конечно, не обойдется без Виктора Петровича, нашего «бизнесмена», искренне пытающегося применить маркетинговые стратегии к духовной жизни.

Юмор в этих рассказах – не насмешка. Это – теплая, чуть усталая, но всегда любящая улыбка. Улыбка над самим собой, над нашими вечными попытками быть лучше, чем мы есть, над нелепостью некоторых наших поступков, над тем, как возвышенное порой самым неожиданным образом сплетается с самым что ни на есть земным и бытовым.

Я верю, что святые угодники, глядя на наши маленькие приходские передряги, не хмурятся, а… улыбаются. Потому что видят не злой умысел, а искреннее, хоть и курьезное, стремление к Богу. А уж если они могут улыбнуться, то почему бы и нам не посмеяться над собой, признав свое несовершенство с легким сердцем и надеждой на милость Божию?

Читай, улыбайся, а может, и узнаешь в героях кого-то знакомого… или даже себя. И помни: смех – это тоже дар. Особенно когда он помогает нам не возноситься, а смиряться и любить друг друга такими, какие мы есть – немножко святыми, немножко грешными и очень, очень смешными в своих попытках эту святость обрести.

С улыбкой и надеждой,

Твой недостойный рассказчик.

ОСВЯЩЕНИЕ ОФИСА И ЛЕКСУСА, ИЛИ БИЗНЕС-ПОДХОД К ДУХОВНОЙ ЖИЗНИ

(От лица о. Федора)

Вот уж не думал, что слово «оптимизация» когда-нибудь зазвучит в стенах нашего скромного храма в контексте… молебна. Но Виктор Петрович, наш новый и весьма энергичный прихожанин, человек широких взглядов и еще более широкого кошелька, способен на многое.

Встретил он меня после службы у подсвечника, куда аккуратно ставил свечу размером с доброе полено. Свеча горела так ярко, что, казалось, вот-вот начнет плавить воск у соседей.

– Батюшка, благословите! – голос у Виктора Петровича бархатный, уверенный, как у диктора, объявляющего о росте ВВП. – Хочу вашего благословения на важное дело. Освятить надо.

– Что ж, дело благое, – киваю я, мысленно прикидывая: дом новый? машина? а то и корову, как Баба Маня в прошлом месяце просила (ту историю я вам потом расскажу).

– Офис! – торжественно возгласил Виктор Петрович. – Переезжаем в новое помещение. Просторное, современное, с панорамными окнами. И… машину. Лексус новый. RX 350. Чтоб всё с самого начала – под благодатью!

«Лексус RX 350» прозвучало как имя какого-нибудь святого из особо почитаемых в кругах деловых людей. Я мысленно перекрестился. Не от восторга, а от предчувствия.

– Виктор Петрович, освящение – это не магический обряд на удачу, – осторожно начал я. – Это призывание Божией помощи и благословения на труд в этих стенах, на безопасность в пути. Чтобы дела велись честно, по совести…

– Именно! – перебил он с энтузиазмом человека, услышавшего ключевое слово из презентации. – Для команды мотивация! Атмосферу создать. И клиенты, знаете ли, почувствуют… ауру. Надежность. Так что, батюшка, давайте назначим время? У нас окна – с десяти до одиннадцати, потом митинг. Или лучше после обеда? Но тогда пробки…

Назначили. На следующий день. В десять. «Окно» Виктора Петровича.

Явился я с требным треугольником, святой водой, кадилом и молитвенником. Офис и правда впечатлял: стекло, хром, дорогие ковры цвета «тихая роскошь», аромат кофе с корицей и… легкая паника в глазах менеджера среднего звена, встретившего меня у лифта.

– Отец Федор? Прошу… Виктор Петрович вас ждет. Только, пожалуйста, потише… У нас тут бухгалтерия отчет закрывает…

Виктор Петрович встретил меня в просторном кабинете, похожем на кадр из сериала про успешных топ-менеджеров.

– Батюшка, приехали! Отлично! – Он окинул взглядом мои скромные «инструменты». – Э-э-э… а где хор? Звон колокольный? Я думал, эффектнее будет…

– Хор у нас в храме поет, Виктор Петрович, – улыбнулся я. – А колокола и вовсе не отрываются от колокольни. Освящение – дело камерное, душевное.

– Ну, как знаете, – слегка разочарованно протянул он. – Тогда начнем? Я сотрудников собрал в open space. Для единения коллектива!

Выйдя в зал, я увидел человек двадцать. Половина смотрела на меня с искренним любопытством, половина – с выражением лица «лучше б отчет доделать». Баба Маня, которую я по неосторожности взял с собой «на подмогу» (она сама напросилась, сказав: «Я там чайку организую!»), уже суетилась у импровизированного столика с электрочайником и пачкой «простых» галет. Ее яркий платок и решительный вид резко контрастировали с хай-тековым интерьером.

Начался молебен. Я читал молитвы, окроплял углы святой водой. Баба Маня сосредоточенно отвечала «Господи, помилуй», временами одергивая какого-нибудь «менеджера по развитию», неловко пытавшегося спрятать смартфон. Виктор Петрович стоял в позе римского императора, принимающего благословение провинции.

И тут случилось первое ЧП. Подойдя к особенно пафосному углу с какой-то абстрактной скульптурой, я неловко двинул рукой с кропилом. Капля святой воды (ну, может, не одна) брызнула прямиком на безупречно-бежевый, явно дорогущий ковер. Тут же образовалось темное, беззастенчиво расползающееся пятно.

– Ой! – ахнула Баба Маня. – Водичка-то святая! Освятила!

Виктор Петрович слегка подрагивал. Видно было, как в его голове борются бизнес-расчеты (ковер! чистка! бюджет!) и благочестивые мысли (святость! благодать!).

– Ничего, ничего, – процедил он, бледнея. – Пятновыводитель… специальный… Дышите глубже, Виктор, – мысленно подбадривал я его. – Это еще только цветочки.

После офиса двинулись к машине. Лексус RX 350 красовался на парковке, сверкая лаком под апрельским солнцем. Красавец. Зверь.

– Вот он, батюшка! – с гордостью сказал Виктор Петрович, поглаживая капот. – Освящайте!

Я открыл требник, начал читать молитву на освящение «всякого вещания, на потребу человеком». Баба Маня усердно кропила колеса и номерные знаки, приговаривая: «Чтоб не ломался, чтоб не угнали, чтоб бензин не жрал как…» – тут она поймала мой предостерегающий взгляд и закончила: – …как не надо!

Настал черед салона. Я подошел к водительской двери.

– Виктор Петрович, откройте, пожалуйста, окно. Нужно окропить.

Он нажал кнопку на брелоке. Дверь щелкнула. Я потянул ручку. Дверь не открывалась.

– Э-э-э… батюшка, это же центральный замок, – смущенно сказал он. – Надо изнутри… или брелоком… Подождите.

Он засуетился с брелоком. Щелк. Щелк. Дверь молчала. Баба Маня заглянула в стекло.

– Да он запертый! Кнопку жми, Виктор Петрович, ту, с замочком!

– Я жму! – уже нервно отозвался бизнесмен. – Глючит что-то… Или сигнализация… Сейчас, сейчас…

Прошло минуты три. Виктор Петрович бегал вокруг машины, тыкал в брелок, дергал ручки. Лексус стоял неприступной крепостью. Я переминался с ноги на ногу с кропилом в руке, чувствуя себя полным идиотом. Сотрудники из окна офиса наблюдали за представлением. Баба Маня уже предлагала: «Да в щелочку форточки попробуй, батюшка! Или на капот прысни! Он железный, не испортится!»

Наконец, с тихим стоном центрального замка, водительская дверь сдалась. Виктор Петрович, вспотевший от усилий, распахнул ее.

– Прошу! Только… осторожно, салон алькантара…

Я заглянул внутрь. Кнопок – как в кабине пилота. Искомое окошко было где-то сбоку. Я ткнул наугад. Зажужжал вентилятор кондиционера. Ткнул другую – выдвинулся подстаканник. Баба Маня ахнула: «Ой, чудо-то!»

– Э-э-э… батюшка, вот эта кнопка, с иконкой окна, – подсказал Виктор Петрович, заглядывая через плечо.

Я нажал. С тихим шуршанием опустилось… не окно, а люк в крыше. В салон хлынул поток свежего воздуха и апрельского солнца.

– Ближе к рулю, вот эта, – прошептал Виктор Петрович, уже почти молящим тоном.

Третья попытка увенчалась успехом. Окно опустилось сантиметров на десять. Этого было достаточно! Я с почти рыцарским усилием просунул руку с кропилом в щель и усердно побрызгал святой водой на роскошный кожаный салон, приборную панель и, кажется, навороченную мультимедийную систему. «Господи, спаси и сохрани раба твоего Виктора… и его Лексус», – мысленно добавил я.

Когда всё завершилось, Виктор Петрович выглядел изрядно потрепанным, но довольным. Он крепко пожал мне руку.

– Спасибо, батюшка! Теперь всё – под защитой!

Я посмотрел на сияющего владельца освященных офиса и автомобиля, на пятно на ковре, на Бабу Маню, доедавшую последнюю галету, и на неуклюже торчащий люк в крыше Лексуса.

– Виктор Петрович, – сказал я как можно более серьезно, глядя ему в глаза. – Офис и машину мы освятили. Теперь главное – помнить: святая вода не заменяет честных договоров и ПДД. Скорость на дороге, бухгалтерские отчеты и отношения с конкурентами – это все равно ваша личная ответственность. Перед людьми… и перед Богом. Благословение – не индульгенция, а напоминание: делай все по совести. Тогда и «аура» у бизнеса будет правильная.

Он задумался. Ненадолго. Но все же задумался. Потом улыбнулся своей фирменной, слегка деловой улыбкой.

– Понял, батюшка. Постараюсь. А насчет ковра… скажу, что это… особая зона благодати. Для мозговых штурмов.

На обратном пути Баба Маня вздыхала в машине:

– Ох, и нервы же у этих богатеев! Ковер ему испортила капля водицы святой! Да я бы на его месте – золотой киот на это место поставила! Освященное же пятно!

Я молчал. И улыбался. Потому что знал: святые угодники точно смотрели на это сегодняшнее цирковое представление с нашим участием. И я почти физически ощущал их тихий, добрый, всепонимающий смех. Ну, а нам, грешным, оставалось лишь подтягиваться. Хоть на капельку. И уж точно – не возноситься. Особенно над тем, кто освящает «Лексусы». Ведь и я, если честно, иногда в молитвах своих пытаюсь «оптимизировать» волю Божию под свои хотелки. Так что Виктор Петрович – он свой. Наш. Приходской. И его Лекус, застрявший с открытым люком посреди парковки, – это тоже немножко про всех нас, пытающихся открыть окно в Небо с помощью не той кнопки.

ВЕЛИКОПОСТНЫЙ СОБЛАЗН В ЛИЦЕ БАБЫ МАНИНОЙ СЕЛЁДКИ