Я никогда не боялась Садов. Я могла зайти в них одна, не дожидаясь ни Александра, ни мертвых спутников.
– Иди уже, Регина.
От грубого голоса в утренней тишине Садов вздрагиваю даже я. А уж Регина бледнеет и подавно, быстро разворачиваясь и неловко покачивается в сторону, чуть ли не теряя равновесие. Она резко вбирает в себя воздух, выпрямляется, а потом отвешивает спешный поклон, который слишком далек от идеала. Не виню её в страхе даже здесь – хотя бы потому что страх перед Александром вполне обоснованный и глупыми слухами не подкрепляется.
С непроницаемым, плохо читаемым лицом, Александр складывает руки на груди и упирается плечом в колонну, будучи в нескольких сантиметрах от Регины. Она, бедная, едва назад не заваливается.
Не знай я его достаточно хорошо, подумала бы, что у Принца просто настроения нет, но на деле… кажется, он просто хочет поскорее избавиться от компании прислуги. Закатывая глаза, я опускаю руку и сокрушенно качаю головой – и зачем было пугать её до полуобморочного состояния?
– М… Мой принц?
– Иди Регина. Не испытывай судьбу.
– Но Принцесса… я… я должна.
В уголках открытой веранды тени становятся темнее, чем должны. Гуще. Регина глухо взвизгивает, отскакивая от принца в сторону и тут же шмыгает в одной из дверей, скрываясь без лишних возмущений. Больше чем от Садов, Регина шарахалась от Александра, вжимаясь в стены так, словно желала слиться с ними. Бедняга даже не замечает мои перепачканные в земле ноги.
– Пугать мою служанку доставляет тебе удовольствие? – выдыхаю я, провожая спину Регины взглядом и сгибаясь в талии, чтобы стянуть туфли с ног, вытряхивая из них комочки грязи. – А ведь она даже твоё имя произнести боится. Говорила, что темными ночами цепенеет от теней. А ты, бесстыдник пользуешься этим. Может смилуешься над ней?
– Страх – это не порок, – Александр плечом отталкивается от колонны, ступая сапогами на камень дорожки. – Он раскрывает наши слабости, но познав их, мы становимся только сильнее.
– Ты слишком много философствуешь. И говоришь так, будто бы страх никогда не касался тебя, – я киваю садовнику с цветами, и тот отходит дальше по тропинкам Садов, оставляя нас наедине, пока я принимаюсь за вторую туфлю, первую опустив на край дорожки.
Александр неспешно подходит ко мне, закрывая своим телом солнце. Он создает тень, совершенно не прибегая к магии, и это кажется мне… символичным?
– Страх живет и во мне, Селена. Я не отрицаю его существование внутри себя, – устало качает головой Александр.
Он смотрит за моим действием долго, чуть прищуривая темные глаза, но я стараюсь не шибко обращать на него внимание. И из-за этого не сразу замечаю, как он оказывается совсем рядом; как просовывает руку под моими коленями, сминая ткань платья; как придерживает меня за спину, а потом рывком поднимает на ноги. Я тихо взвизгиваю, выпуская вторую туфлю из рук. Она тонет в траве около его ног. В следующую секунду, этими же самыми пальцами цепляюсь за его плечо, так и не выпустив из второй руки желтый тюльпан.
– Я уже говорила, что меня раздражает и бесит, когда ты так делаешь?
Он ничего не отвечает – делает вид, словно не слышит, будто бы я не могу пробить его броню. Ирония в том, что мы оба знаем: всё по-другому. Александр приподнимает голову и поворачивает её немного в сторону отошедшего садовника.
– Отнеси цветы в комнату госпожи Селены. Я разрешаю. Иди.
