Я сел на лавочку и обреченно вздохнул. Надеюсь, ко мне никто не подсядет, ибо я убого выгляжу. Оно и к лучшему.
Где-то в глубине души я надеялся, что сейчас легко и красиво я встречу именно своего человека. Но это моя жизнь, а не книга.
Прохожие шли, и им было совершенно плевать на меня. Никто даже помощи не предложил. Ну и что, что я похож на бомжа/алкаша. Не человек что ли?
Вдруг я умираю.
Отлично.
Ну что никто даже не подойдет?
Я сделал более несчастное лицо. Какая-то нелепая девчонка покосилась на меня с отвращением.
Ну, спасибо.
Настегает такое чувство.
Не всегда, конечно. Не сразу это понимаешь.
Я бегу от него, но оно быстрее. Разрывает изнутри. Тянет огромным комом моей безнадежной прихоти.
Тогда было именно такое чувство. Меня разрывало. Обычно я не показываю своих эмоций на людях, но сейчас было не до этого. Моя убитая горем мина сама выдавала все «приятности» моей нынешней жизни.
Этим я и привлек внимание Крис. Она смотрела на меня с недоумением, прикуривая сигарету. Черт знает, сколько она вот так наблюдала за мной – я не сразу заметил ее. Если вкратце, то именно моя убогость и привлекла ее.
Я уставший и запыхавшийся подсел к ней.
#4
Вот так я встретил Крис и поплелся за ней.
Увязался.
Потому что увязываться мне было больше не за кем.
Я думал, я грезил тем, что нашел того самого человека.
Мой глаз щурился, мое сердце стонало от счастливой боли.
Кристина шагала большими шагами, мерила свою жизнь. Сапоги нарушали покой мартовской лужи.
А я?
Я шел следом, словно верный Хатико, и курил. Почему-то чертовски чесались ладони. Кеды на моих несносных ногах нещадно жали. Я, боясь потери, схватил ее за руку.
– Зачем это? – спросила она, не поворачивая головы. Отчего она так строга?
– Затем, – ответил я не менее серьезно.
– Я другая.
– И я другой, – повторил я, словно эхо.
– Ты? – она усмехнулась.
Но мне все равно.
Я продолжал следовать за ней, сохраняя привычное хладнокровие в своих венах.
Унижай, только не прогоняй.
Мне хотелось ее о многом расспросить – в тему и не в тему, но я молчал. Мы всего лишь несколько часов как познакомились.
Ломались.
В нас города ломались и наши миры.
В ней что-то сломалось. Не так давно. Я сразу это понял.
И понял, что мы обязательно подружимся. Я люблю чертовски умных и чертовски странных.
– Я больше никогда в школу не пойду. Это плохо?
– Нет, – засмеялась она, – это очень хорошо. Школа портит людей.
– Меня сегодня избили. Все из-за глаза.
– Ты трусишь? – она, наконец, повернулась ко мне, и я мог смотреть ей прямо в глаза. Мы стояли одни среди умирающего снега. Стояли напротив друг друга. Весна жалила так больно.
Помоги.
– Да, – сказал я твердо, хотя голос слегка и дрожал. Она осуждающе поджала губы.
– Будешь уверен в себе, они станут уважать. Когда изнутри исходит сильная энергетика, они это чувствуют, – она зашагала дальше. – Поверь мне.
Я молчал. Как все просто, но не для меня. Крис вела меня, я же покорно шел следом.
– Хочу быть свободным, а не одиноким, – прошептал я ей на ухо, – хотя это ведь одно и то же.
Она резко повернулась ко мне:
– Хочу умереть красиво на крыше, всадив себе пулю в висок.
Ну только этого не хватало.
Суицидница.
#5
Я упал на подушку. Глаза мои болели от реальности дел.
Я что-то не понимаю, наверное. Я не в том обществе родился?
Что-то со мной не так вероятно.
Я грустно разглядывал потолок.
Вдох.
Все набирает обороты. Потом это станет большой нужной/ненужной проблемой.
