— Вы
выходите? — резко выговаривает раздраженный мужской голос.
Толкнув
мужчину плечом, я стараюсь крепко ступать по полу, чтобы не рухнуть, растекшейся
лужицей, и, что хуже – не уронить ребенка.
Я
практически бегу в сторону стеклянных дверей, но ладонь Андрея всё равно
задевает мою шею, царапая кожу. Какой же у него широкий шаг, что так быстро
нагнал меня? Боже мой, а нам ведь еще в одной машине ехать…
В этот
момент, я навсегда перестаю любить пластические операции и ночные клубы. В
прошлый раз я напилась так, что Верушке пришлось меня волочить до такси, вчера
же – была трезва, как специально вызванный «трезвый водитель», но всё равно
подобрала себе проблему… Уж лучше бы пила. Может и Воскресенского подобрал бы
кто-то другой.
Чувствую это
будут самые тяжелые две недели в моей жизни.
— А где
детское кресло?
— Что? —
Андрей настолько сильно выглядит удивленным и обескураженным, что я не решаюсь
пустить в ход всю свою язвительность.
Ведь вместо
того, чтобы пытаться всунуть свой язык в мой рот, ему следовало озаботиться
выбором такси с детским креслом.
Мерседес,
конечно, роскошен и безумно дорог, а водитель больше напоминает бизнесмена из
списка Форбс, но куда мы на нем?
Воскресенский,
пробурчав что-то из обсценной лексики вызывает новое такси. Я честно не знаю,
как он рассчитывал меня продавить своими заверениями о контролируемой скорости,
и тем, что Никита будет лежать между нами, но
после десятиминутных препирательств сдался.
— Да вы
издеваетесь что ли?! — моему шипению могли бы позавидовать лучшие представители
местного террариума.
— Что, мать
твою, опять не так? — рычит мужчина.
— Это кресло
на три плюс! — от резких запахов может быть замедление умственной деятельности?
Или только мне очевидно, что между сериями кресел существует огромная разница?
— Да какая
нахрен разница?!
— Нет,
ребенку от силы полгода, — встает на мою сторону вышедший на нашу ругань
водитель. — Тут с люлькой нужно, а в «Сити», вы, таких и не найдете…
Он чешет
затылок и искренне желает нам удачи.
Да… Удача
мне сейчас точно пригодится… И терпение, пожалуй, тоже.
Хорошо, что
я от природы очень вежливый человек и поставила водителю, который нас сюда
привез пять звезд и хороший отзыв, а еще запомнила его добавочный номер. Плохо,
что Андрей Воскресенский совсем не умеет быть благодарным… С презрительным
видом он оглядывает не свеженькую тойоту и, скривившись, корчится на переднем
сидении.
— Надеюсь
здесь нет клопов, — ухмыляясь бормочет он, но поймав недовольный взгляд
водителя Амира, быстро замолкает.
Может быть, Кире Викторовне не
станут делать операцию и отправят домой? И чем я только думала, когда соглашалась…
Подписывайтесь
на мою страничку и добавляйте книгу в библиотеку
«Любовь
живет три года», писал любимый Бегбедер. Много это или мало? Наверное, каждому
свое…
Мне же досталось
ничтожных два дня без назойливого присутствия Андрея. Поначалу я обрадовалась
своей суперспособности скрываться от него, что легко
проделать, учитывая габариты дома четы Воскресенских. Но правда
оказалась прозаичней: «младшенького», как его называет Изольда Генриховна, попросту
не было в особняке.
Благодаря
экономке я узнала, что Андрей Воскресенский повеса и прожигатель жизни. Целый
год спускал состояние Ярослава на яхтинге в Таиланде и неожиданно резко
заскучал, решив вернуться в Москву.
