– Ладно, ладно, – боярин махнул рукой, прерывая затею сына. – Вот это тоже вместе с ним носи. Будешь снимать, когда в мыльню пойдешь.
– А у Борьки тятя мыльню баней зовет. Говорит, что так правильно.
– Пусть Фотиев ее как хочет, зовет, а я с малых лет в мыльню ходил, в ней меня и намоете, когда помру! – повысил голос Петембуровец. – Понял ли?
Савка кивнул. Отец одной рукой притянул сына к себе, а другой накинул веревку с рыбками на шею.
– Увижу, что снимаешь…, – он строго посмотрел на сына. – Лучше тебе не знать, что будет.
Савка, не зная как быть и что говорить, только пожал плечами.
– Ладно. Слушай что скажу – Юрий Дмитриевич приподнял сына и усадил на колени. – Это маленькие костяные рыбки. Наш родовой оберег. Знаешь что такое оберег?
Савка покачал головой.
– Ладно, потом узнаешь. Он будет тебя оберегать от беды вообщем носить его нужно, чтобы не болеть и не помереть.
Боярину показалось забавным такое объяснение, он погладил густую бороду и слегка улыбнулся.
– Эти рыбки носил твой давний, давний дед. Его звали тоже Савва, и он был настоящим воином. Оберег спасал его в боях с врагами, оберегал в лесу от дикого зверя и злых болезней. Тебя назвали в честь него. Не срами имя и род наш. А оберег этот я носил, отец мой носил, его отец носил. Все наши предки носили. Дед твой Дмитрий Поромонович перед смертью сказал, что имя твое оберег будет охранять много веков, и память о тебе будет жить вместе с ним.
Савка ничего не понял из того, что отец сказал о памяти, а потому спросил о том, что было для него само собой разумеющемся.
– Тять, а ты чего не стал носить? А как же Мирек и Мстиша? А Славушка? Они как без оберега?
– С ними все будет хорошо, – проговорил Юрий Дмитриевич. – О том не беспокойся. Оберег один и его должен носить самый младший сын, когда ему исполняется семь лет. Так он будет и других оберегать.
– А Борька?
– Что Борька?
– Его кто будет оберегать? – не унимался Савка.
– Ты, – спокойно ответил отец.
– Я? Но как? Я еще маленький.
– А ты ему одну рыбку отдай, – Петембуровец хитро посмотрел на сына. – Вы же считай вместе и родились. Значит, оба одинаково младшие.
Савка замялся, не зная, как поступить. Отдать одну? Но рыбки такие красивые. А может тятя хитрит и смеется над ним? А если нет. Мысли у мальчишки путались, никак не выстраиваясь в понятное для него объяснение. А если он отдаст, и отец его накажет? Он же сказал, что оберег должен носить младший сын. И если он его снимет, то…
– Я отдам, тятя. Пусть и у него будет. А он когда от дяди Исайи вернется?
Савка с тревогой посмотрел на отца: вдруг сказал, не то, что нужно.
– Молодец! – похвалил Петембуровец сына, искренне обрадовавшись его решению.
Он принял бы и другой решение, но не так. Глаза у отца блеснули. Было заметно, что ему еще что-то хочется сказать, но никак не решается. Петембуровец глубоко вздохнул, потрепал мальчишку по голове и сказал совершенно не то, о чем бы хотелось.
– На том закончим разговор. Стоян выдаст тебе лук со стрелами. Теперь ты сын боярский. Теперь военному делу учиться будешь. Стоян тебя обучать станет стрелять и с конем управляться.
– И Борю?
– И Борю. Ну, когда увидитесь.
Непредсказуем был Юрий Дмитриевич в поведении. То суров и сух в общении, то вдруг мягок и добродушен. И неважно дома ли среди своих находится или с другими горожанами общается. А к сыновьям относился со всей строгостью. Суров и требователен был с ними. Скупой в речах на похвалу. А вот дочерей баловал. Зато когда житейскими премудростями делился, словно оттаивал и становился мягок и терпелив. Времени на ту науку не жалел. Один случай запомнился Савке на всю жизнь. Ему пятилетнему мальцу отец о кокоре рассказывал. И не забавы ради, а как опытный ремесленник своему ученику. Он и про то, как ее в судостроении используют, говорил, и даже не поленился и сводил его к мастерам, где тот смог все увидеть воочию. Ходил он с братом старшим Твердославом к мастерам, что прялки делают. Тоже из комлевой части дерева. На потеху другим боярам Юрий Дмитриевич ползал на крышу своего дома. Откуда громко на всю улицу рассказывал Савке про массивное бревно «охлупень», которое тоже из кокоры делали. И вот однажды Савка указал отцу на курьи-ножки амбара, что стоял у них в углу двора, заявив, что тот тоже из кокоры. Отец остался доволен и побаловал сына медовым пряником.
