Читать онлайн Мари Соль - Сборник новелл о любви

Женькина жизнь была как у Чехова в пьесе «Три сестры». «Счастья у нас нет, и не бывает, мы только желаем его». И сестёр тоже было три, вместе с нею. И каждая из них была несчастна по-своему. Старшая, Маринка, страдала от избытка любви. А средняя, Аня, от её недостатка. У Маринки, к 33 годам было два спиногрыза и муж, пускай работящий, и по-прежнему ею любимый, но уже слегка потрёпанный, как и она сама, обилием разных забот.

Аню любовь не волновала в принципе, она не искала её, не хотела.

– Насмотрелась! – любила она повторять, нянча обоих племянников. И хотя, к своим 28 годам ещё ни разу не состояла в мало-мальски серьёзных отношениях, утверждала, что это – её личный выбор.

– В гробу я видала вашу семейную жизнь! – вот так говорила Анюта, помогая Марине с закрутками на зиму.

Женя тоже вносила свой вклад в воспитание младших. Хотя, со слов Марины, её и саму «ещё нужно воспитывать». Так уж вышло, что Женя была самой младшей сестрой. И Анюта, отдав пальму первенства ей, ревновала.

– Любимица мамкина, – фыркала Аня, видя, как Женя сопит у мамули под боком.

В тот день, когда мамы не стало, они все втроём ночевали в родительском доме. Племяшек оставили с зятем. Забыли обиды, молились и плакали. Не помогло! Она умирала недолго, рак быстро забрал, сперва красоту, а уж после и силы. Говорила с каждой из них по-отдельности. Словно хотела сказать каждой то, чего не успела при жизни.

Уж чего она там говорила Анюте с Маринкой, Женюша не знала. Но вот что мама сказала ей, запомнила слово в слово.

– Женюшенька, – так мама всегда называла её, – Вон там ящик нижний открой, – указала совсем исхудавшей рукой на комод.

Женя открыла, увидела светлый конвертик.

– Достань, – слабым голосом мама её позвала и велела сесть рядом.

Прислонённый к груди, он терялся на фоне густых одеял, в которых спала уже третью неделю. Несмотря на жару, она мёрзла! А цветом лица была точно как этот конвертик.

Женя сильно старалась не плакать. Мать воспитала их в строгости. Только ей позволяла давать слабину. Но тогда не позволила.

– Не реви! – отыскав в себе силы, прикрикнув на дочь, она посмотрела в окно грустным взглядом, – Вот это письмо ты должна отвезти адресату. Вручить ему лично.

– Кому? – удивлённо воскликнула Женя.

– Тссс, – мать приложила к губам тонкий палец, – Сёстрам ни слова. Я поручаю тебе. Я тебе доверяю последнее это… моё.

– А… что там? – взяла она в руки порученный мамой конверт. На просвет в нём виднелась бумажка. Письмо. Все строчки конверта были заполнены аккуратным маминым почерком. Очевидно, она заполняла его до болезни. Ведь почерк шёл ровно, ничуть не дрожал…

– Не читай! Поклянись, что не станешь читать до тех пор, пока не прочтёт его он, – голос мамы звучал умоляюще. Это случалось так редко! Что Женя слегка испугалась.

– Кто он, мам? – прошептала, склонясь.

Но мама лишь только закрыла глаза, улыбнулась каким-то своим, недоступным для Жени мечтам, и уснула. Или сделала вид, что уснула? Дыхание стало глубоким, чуть слышным. Женя долго сидела и слушала, как мама дышит. Звук её вдохов и выдохов монотонно звучал, заставляя подумать, что всё хорошо, что она не умрёт, что всё это им кажется…

У неё обнаружили рак ровно в тот год, когда был юбилей. Пятьдесят пять лет – ну какой это возраст для женщины? Ей бы жить, да жить! Ей бы плакать… Но мама шутила:

– Умрём с вашим отцом в один день!

Нет, папа давно ожидал на том свете. Уже десять лет пролетело с тех пор, как не стало его. Но судьба подшутила над ними! Отец был на десять лет старше. И умер как раз в пятьдесят пять. А теперь пришёл и мамин черёд.

Девочки плакали, дружно таскали её по больницам. Но когда нет желания, нет и надежды! Мама словно готова была умереть и устала от всяких лекарств, процедур. Она так и сказала однажды:

– Всё! Хватит с меня! Я хочу умереть в нашей с мужем постели! – и никто из сестёр не посмел ей перечить. Все трое приняли это как должное. Все трое страдали в своих уголках.

Марина рыдала взахлёб, начищая картошку для супа. Между делом давая по заднице младшему сыну, а старшего хмуро браня. Анюта рыдала в подушку, тихонько. С виду гордая, сильная, изводила тональник в надежде замазать следы недосыпа и слёз. А Женюша не плакала! Просто не верила в то, что мамули не станет. Ведь даже в свои девятнадцать она продолжала ждать чуда.

– Егоза, – называл её папа. А мама звала «непоседа».

Маринка, желая поддеть, говорила:

– Ассоль!

Анюта, всегда без стыда поднимавшая тему постельных утех, называла её:

– Наша девочка.

Имея ввиду, не половую принадлежность сестры, а скорее тот факт, что она оставалась нетронутой. И словно Ассоль, ждала принца, который её покорит! В институте она изучала французский.

– Зачем он тебе? – удивлялись сестрёнки.

– Просто красиво, – вздыхала Женюша, декларируя им что-нибудь на ином языке.

После смерти мамули Маринка взяла на себя роль родителя. Может быть, мать попросила её приглядеть за сестрой? Только эта опека бесила Женюшу сильнее всего.

– Ну, куда ты поедешь одна? – возмущалась Маринка. В свои тридцать три, походя на пятидесятилетнюю.

– На море, – отвечала ей Женя, пакуя большой чемодан.

– На море? Одна? – сокрушалась сестра.

– Я не одна, я со смартфоном. На который ты будешь звонить и писать каждый день, – говорила ей Женя, включая экран, на котором всегда красовались обои в цветочек.

Адрес, куда предстояло доставить письмо, содержал в себе несколько строчек. Номер дома, название улицы, город. Женя погуглила, отыскав это место на карте. Кроме всего мамой было завещано встать на постой у одной местной тётушки. Якобы с ней мама сильно дружила, вела переписку. И в последнем письме попросила принять свою дочь. Обо всём позаботилась!

Женя хранила секрет. И письмо утаила от Ани с Маринкой. Узнай хоть одна из них правду, как пить дать, увязались бы следом за ней!

– Вот тебе адрес, где я буду жить. Там хорошая женщина, добрая, – написала она на бумажке, по просьбе Марины.

Легенда была такова, что туда же приедут подруги Женюши. А по факту никто не приедет! Она собиралась остаться на море одна. Абсолютно одна. Впервые за всю свою жизнь быть вдали от мирской суеты, от извечных упрёков сестрицы. Одна, со своими мечтами о принце. С любимыми книгами, с запахом моря и пением волн…

– И кто эта женщина? Ты её знаешь? – недовольно взглянув на бумажку, спросила Марина.

– Достаточно того, что мама её знала, – ответила Женя.

Марина нахмурилась:

– Что? То есть, это она тебе адрес дала?

Женя пожала плечами:

– Ага. И сказала, сдам сессию на отлично, могу поехать к тёть Груше.

– А ты и сдала! – упрекнула Маринка, как будто сдать сессию было провинностью.

Она стала и дальше надраивать мамин старинный сервиз. Всё имущество было поделено с давних времён. На троих! Но по факту, они не желали продать этот дом, где прошло их совместное детство. И делили его на троих, жили вместе. В то время как вместе с Маринкой, к ним в дом переехали трое мужчин. Точнее, мужчина один, а ещё два мальчишки. Мишаня, супруг и его очумелые отпрыски, Петя и Дима.

– Чудесненько! – воскликнула Маринка, чуть не выронив чашку из рук, – Значит, с меня она клятву взяла опекать вас, дурёх. Будто мне своих мало! А тебя отправляет на море?

Женя уже пожалела, что впутала маму. Нужно было списать на подруг. Мол, у них там родство с этой тётушкой Груней.

– Ну, Марин! Ну, ведь я не просила? Мама велела мне съездить туда, – попыталась она оправдаться, – Может быть, ей нужно что-то сказать этой тётушке Груне?

– Что сказать? – отозвалась Анюта, принёсшая с улицы облачко тёплых духов.

Анюта была видной девушкой. В отличие от старшей сестры, не растратившей свой первозданный соблазн. Но мужчин выбирала уж больно придирчиво! К 28 был у Анюты один бизнесмен, два банкира, один ресторатор, политик. И большая часть из них были женаты. О чём мама не знала. О чём знала сестра.

– Ну, что-нибудь личное, – Женя вздохнула. Язык исполняет! Кусай, не кусай, откровения льются потоком.

– Интересненько, – Аня приблизилась, – Ну-ка, колись!

Женя, решавшая, какой из трёх купальников предпочесть, остановила свой взор на закрытом.

– Бикини бери! – подзадорила Анька, – Так что за секрет?

– Не могу рассказать, – отказала Женюша, – Я маме слово дала!

– Чудненько! – фыркнула Аня, – Значит, мне, старшей по возрасту…

«Но не по уму», – про себя уточнила Женюша. Анюта тем временем продолжала вздыхать:

– Она только и выдала, что целый перечень правил, «как жить».

– И что же там было? – съязвила Маринка, – Дай угадаю! Не позорить семью, не пить, не курить, не встречаться с плохими мальчишками?

– Ага, что-то, вроде того, – Аня села, скрестив свои длинные ноги, задрав платье так, что ещё всего пару см, и покажутся трусики.

– Прикройся, бесстыдница! Парни растут! – оценила Маринка.

К Мишане она и не думала ревновать. Ибо знала, что Анька никогда не польстится на мужа сестры. При таких-то вариантах! Но мальчишки, один из которых окончил девятый, вдохновенно мотали на ус. Как должна выглядеть девушка? И на фоне измотанной матери, образ «тёть Ани» казался сошедшим с небес. С Женькой они с малолетства играли, как со старшей сестрой. Донимали её. Даже дрались! Забавная разница в четыре года со временем вовсе размылась. И Петя с Женюшей могли бы сойти за родных.

– Ну, так! – сестрицы усиленно спорили, – А нашей малой она доверяет секреты! Колись, давай, что за секрет?

– Не скажу, – в очередной раз отказала им Женя, – Я поклялась!

– Я тоже, – вздохнула Анюта. Хотя именно в этот момент нарушала одну из данных матери клятв «Не курить», доставая из пачки гламурные тонкие, с фильтром.

– Давай-ка отсюда, во двор! – указала Маринка на дверь, как коту, – И не дай бог пацаны увидят!

– Так они сами курят уже, – сдала с потрохами Анюта.

– Как? – задохнулась Маринка, убрав ото лба кучерявую прядь.

– Да Петька смолит за гаражом, – томно вздохнула Анюта, – И девчонок там тискает, видела!

– Чего ты видела? Глазастая больно! За собой лучше смотри! – возмутилась Маринка.

– Нормально, Марин! Ну чего ты так бесишься? Мужик ведь растёт, – закатила Анюта глаза.

– Мужик, – усмехнулась сестра. Ей так шло материнство. Только Женя представить себе не могла, что когда-то Марина была юной, ветреной, верящей в чудо. И чудо случилось с ней! Миша пришёл…

Миша, и правда, вернулся с работы. Споткнувшись уже на пороге об Анькины модные кэблы, он приглушённо ругнулся и сжал кулаки.

– Раскидала тут цацки свои! Когда ты съедешь уже?

Аня вздохнула, поправила локон:

– И тебе здравствуй, Мишенька! Вот когда похудеешь на десять кило, так сразу и съеду.

Этот вечный их спор не имел продолжения. Так как Миша, за лишний половник борща был готов выносить даже Аньку.

– А Женя на морюшко едет, – сказала сестрица.

– Меня б кто свозил! – огрызнулся Мишаня. И, скрепя половицами, сунулся в кухню, на запах котлет.

Тёть Груша оказалась значительно старше, чем думала Женя. Её дом на окраине был словно из сказки. Утопленный в зелени, с пышным розарием клумб и уютной беседкой.

– Здесь поблизости пляж, – сообщила она, – Там обычно рыбачат. Но мама твоя обожала там плавать.

– Вы хорошо знали её? – уточнила Женюша, помещая одежду на плечики, в шкаф.

– Знаю неплохо, – ответила Груня, не обращая внимания на прошедшее время, в котором звучал этот странный вопрос, – Мы долго общаемся с ней. Правда, по переписке. Так уж сложилось! Не хочет она сюда ехать. Хотя… Столько лет уж прошло, все забыли.