Рука её поднялась к шее, где висел его амулет – медальон с выгравированной нотой, потёртый временем, но тёплый, как его ладони в тот последний вечер, когда он надевал его на неё. Пальцы сжали металл, и тепло разлилось по коже, мягкое, но упрямое, как обещание, оставленное ей в наследство. Этот амулет связывал её с ним, с его мечтой о прошлом, где музыка дышала силой, способной менять мир. Теперь она стояла перед дверью, ведущей к чему-то большему, чем стажировка, – она ощущала это в дрожании воздуха, в стуке сердца, нараставшем с каждым мгновением, пока глаза её блуждали по вывеске.
Двери Infinity Stage разошлись перед ней с тихим шипением, автоматические створки открыли просторный холл, где гудели компьютеры, а свет люстр отражался в стеклянных панелях, рисуя тени на гладком полу. Она шагнула внутрь, и шум улиц смолк за спиной, уступив место гулу техники и слабому звону, доносившемуся из глубины здания. Но воздух здесь дрожал не от машин или шагов – в нём витало нечто густое, осязаемое, как дыхание старого дома, хранящего тайны. Пальцы скользнули в карман сумки, коснулись пера, и его тепло вспыхнуло, почти обжигая, отзываясь на странный ритм, наполнявший пространство. Она замерла, оглядывая холл: стойка ресепшена, где девушка в строгой форме стучала по клавишам, стеклянные двери с надписью "Студия", и вывеска над ними, манившая её, подобно маяку в ночи.
Взгляд её поднялся к этим золотым буквам Infinity Stage, сиявшим холодно, но с живой искрой, шептавшей о прошлом, о мелодии, звучавшей в её голове. Она сжала амулет сильнее, тепло его пробилось сквозь ткань рубашки, и в этом тепле ожил голос деда, его вера, приведшая её сюда через годы.
– Я здесь, дед, – шепнула она, голос её, тихий и чуть хриплый, растворился в гуле офиса, но остался в душе, как клятва, данная ему и себе.
Сеул за спиной жил своей жизнью, но здесь, в этом холле, начинался иной путь – к тайне, древнее города, древнее её самой.
Холл остался позади, и шаги менеджера, быстрые и сухие, повели Мишель по длинному коридору, где свет люстр отражался в стеклянных стенах, бросая блики, скользившие по чёрной плитке, как тени крыльев. Каблуки её ботинок стучали в такт его походке, но звук тонул в низком гуле, доносившемся из-за дверей впереди – мощном, глубоком, проникавшем до костей. Менеджер, невысокий мужчина в сером костюме, с усталыми глазами и сжатыми губами, бросил на неё взгляд через плечо, не сбавляя темпа. Его голос, резкий от привычки командовать, прорезал тишину:
– Студия там. Держись рядом, времени мало.
Двери распахнулись с лёгким шипением, и волна звука хлынула на неё, заставив замереть на пороге. Студия раскинулась просторным залом с высокими потолками и чёрными стенами, увешанными панелями, гасившими эхо, но не способными сдержать силу голосов, гремящих через динамики. Пол дрожал под ногами, как живое существо, откликаясь на мелодию – резкую, ритмичную, с нотами, цеплявшими воздух. В центре, за стеклянной перегородкой, стояли Infinite – три силуэта, выхваченные светом прожекторов из полумрака. Их голоса сливались в мощный поток, чистый и пронзительный, от которого кожа покрывалась мурашками, а в груди что-то сжималось, находя отклик, ещё не понятый ею.
Менеджер кивнул в их сторону, рука его указала на стекло, и голос смягчился, почти утонув в музыке:
– Это Infinite. Кайден, Тэхён, Кихён. Осваивайся быстро, ты теперь с ними. Не стой, идём.
