Ярик попросил Горовица прийти на выписку с фотоаппаратом. Родственники суетились. Радовались. Бегали дети. А Янек снимал. Смотрел чуть со стороны на это огромное дружное семейство.
Вот Володя и Жанна. Он яркий восточный красавец. Она - светленькая и кудрявая. Старшие дети - двойняшки Игорь и Ксения. Очень похожи на родителей. Совсем уже взрослые. Школу заканчивают. Если бы Егоров не проговорился, что ребята приёмные, Янек ни за что не догадался бы. Ну, разве что, разница в возрасте с родителями всего семнадцать лет. Но чего только не случается.
Следом ещё пара двойняшек. Мальчишки. Тоже разные. Светленький Тимур и тёмный - Артур. Бабушка Валия. Тоже верховодит всем семейством. И все слушаются. Совсем как его бабушка Рая. Потом ещё родители Ярика. Тётя Оксана с дядей Димой. Их младший сын Влад. Родители Жанны. Её младшие сестры. И всё это словно единый организм. Монолит.
И вот теперь девочка. Вроде бы, обычный младенец. Но её и почти такого же мелкого Серёжку Акимова даже сравнить нельзя. Юленька сразу оказалась средоточием всеобщей любви и внимания. И сама, как бы странно это ни звучало, будто излучала любовь.
- Янечек, подержи Юленьку, пожалуйста, - Жанна хотела завязать шнурок, а ближе всех стоял Горовиц.
- Жан, я боюсь.
- Так у вас же там Слонёнок есть один на всех. Неужели, не держал?
- Так то Слонёнок... А это... Она как..., - Янек не мог подобрать нужное слово.
- Давай. Попробуй. Дети не хрустальные. Тебе понравится носить её на руках, вот увидишь. Руку под голову. И под попу. Вот так, - и Жанна осторожно подала Янеку хлопающую серыми глазами Юленьку.
Семейство Орловых-Егоровых имело интересную традицию. После нового года они собиралась все вместе. Огромной толпой. Обменивались подарками и поздравлениями. Чтобы не ходить в гости по десять раз. Называлось это - "доедаши". Хотя готовили для этого специально кучу вкусного. Янек вместе с Тимом и Акимовы в полном составе тоже были приглашены.
Горовиц не упускал шанс пофотографировать детей. Володя говорил, что надо ловить момент. Дети быстро меняются и растут так, что глазом не успеваешь моргнуть, а они школу заканчивают.
Тим во всей этой толпе, как ни странно, отлично себя чувствовал. Внимания ему было много. К этим людям он уже привык. Двух новых детёнышей обнюхал. Мальчик смешно фырчал, а вот девочка сгребла в кулачок шерсть у него на загривке. Тим позволил. Пусть. Ничего плохого не делает. Он лизнул её ладошку.
41. Глава 39
39.
Анекдот:
Ребе, если я оставлю все свои
мильены синагоге, я попаду в рай?
Туве, я не обещаю, но попробовать можно.
Когда часто задаёшь себе какой-то вопрос, ответ на него приходит почему-то в тот самый момент, когда всё уже. Не нужно. Заросло. Зарубцевалось.
- Янкеле, тут тебе на днях письмо пришло, - бабушка протянула конверт, - Я решила Мане не показывать. Вдруг что...
У своих в Самаре Янек бывал регулярно. Благо, есть где и с кем оставить Тима. А иногда и его с собой привозил.
Конверт был с надписями латинскими буквами. Адресат - Yan Gorovits. Обратный адрес израильский. Хайфа. Ком возле горла встал такой, что не вдохнуть. Видимо, и бабушка догадалась. У Янека поплыло перед глазами. Не хватало ещё слёз! Он ещё даже не открыл.
- Мальчик мой, хочешь, я?
- Нет, ба. Сам. Я сам. Спасибо. Хорошо, что ты маме не показала. Мы потом ей как-нибудь... Потом.
Руки подрагивали, пока вскрыл конверт. Письмо было по-английски и по-русски. Одинаковый текст. Сообщалось, что Аркадий Львович Горовиц ушёл к праотцам три месяца назад, оставив всё свое имущество и денежные средства единственному законному сыну Яну. Слово "законному" почему-то царапнуло больше всего. А что, были и незаконные? Или это просто казенная формулировка? Подпись и контакты израильского адвоката по наследственным делам.
