Счастье внутри нас - страница 24

Первая и самая фундаментальная задача младенца – наладить управление внутренними системами. Это работа не столько осознаваемая, сколько вегетативная, автоматическая. Сердцебиение, дыхание, температура, уровень сахара в крови. Тело учится жить. И только потом, через переживания, отклики и зеркала, в него приходит опыт взаимодействия с внешним миром – через эмоции. Эмоция – это, по сути, язык тела, который только начинает обретать смысл в присутствии другого.

В этот критический период – в течение первого года жизни – мозг ребёнка увеличивается более чем вдвое. Количество нейронов, как вы уже знаете, задано при рождении. Новых клеток почти не добавляется. Но начинается другая, гораздо более важная работа – соединение. Нейроны ищут друг друга, создают синапсы, строят нейронные сети, которые будут основой для всего последующего: от умения различать лица до способности сочувствовать и любить.

Особенно бурный рост происходит в префронтальной коре, той самой части мозга, что позже станет «местом» Я, центром осознанных решений, местом торможения импульсов, домом для мышления. С 6 до 12 месяцев количество синапсов в этой области увеличивается в геометрической прогрессии. Это совпадает с периодом, когда отношения между матерью и ребёнком достигают пика своей эмоциональной насыщенности. Это время, когда формируется надежная привязанность.

Привязанность – это не просто «мама рядом». Это нейрофизиологическая реальность. Это сеть. Это структура, обеспечивающая безопасность переживаний. К концу первого года жизни этот этап – этап подготовки – завершён. И наступает новый.

Теперь мозг начинает отсеивать лишнее. Как садовник, он убирает всё, что не прижилось. Всё, что не повторяется, не используется, не актуально для текущего опыта. Это процесс, который в науке называется синаптической обрезкой. То есть, если какое-то соединение между нейронами не используется, оно разрушается. Зачем тратить ресурсы на путь, по которому никто не ходит?

И, наоборот – те маршруты, которые используются постоянно, те эмоциональные паттерны, которые повторяются изо дня в день – становятся магистралями. Мозг закрепляет их. Он начинает структурировать опыт. Начинает рисовать карту – как реагировать на мир, кому доверять, как понимать эмоции, какие сигналы безопасны, а какие тревожны.

Если этот опыт – устойчивый, наполненный поддержкой, теплом, предсказуемостью – тогда и карта будет цельной. Тогда и ребёнок будет постепенно учиться распознавать, классифицировать, называть свои состояния. Если же опыт хаотичный, если мать непоследовательна, отстранённа, холодна или сама погружена в тревогу – тогда карта мира размыта. А чувство «я есть» – неустойчиво.

Есть, конечно, и исключения. Некоторые события так взрывоопасны, так эмоционально заряжены, что записываются моментально, независимо от возраста. Даже если ребёнок не может их осмыслить, не может рассказать о них словами – его миндалина уже сделала свою работу. Именно амигдала, или миндалина мозга, – это центр мгновенного реагирования, особенно в опасных ситуациях. И если сигнал угрозы был слишком сильным, он сохранится. Надолго. Навсегда. Как тревожный след в теле, как неосознанная реакция на триггер, как воспоминание, к которому нет доступа, но есть ощущение.

И вот здесь – самая тонкая грань: то, что договорились называть психикой, рождается не из слов, не из понятий. Оно вплетается в ткань мозга через опыт, через присутствие другого, через тело.