Утром воздух свежий и острый, как лезвие бритвы. Вода прозрачная, как стекло. Море уже выбросило на берег весь шлак: обломки сплавного леса и пожухлые водоросли. Они рассеяны по всему скалистому пляжу. События предыдущего вечера кажутся давним сном. Кэл пошел за рулетами с беконом, оставив сонную Шону в коконе из простыней.
Он отправил эсэмэс детективу Фулдс и теперь бредет, волоча ноги, вдоль берега. Время от времени он наклоняется, чтобы подобрать ракушку. Море манит его, но, когда Кэл прикасается пальцем к воде, она кусает его ледяным холодом. И Кэл вздрагивает, обманутый ее соблазнительной красотой.
Взяв рулеты с беконом, сочащимся жиром, и большие стаканчики с кофе, он идет обратно к коттеджу уже другим, более быстрым маршрутом – по асфальтированной дорожке, которая возвышается над пляжем. Над головой испускает голодный крик чайка, словно догадывающаяся, что лежит в его пакете. Они с Шоной запланировали на сегодня поездку на коралловый пляж, но ее придется отложить. Ведь неизвестно, сколько продлится разговор с Робби. До назначенной встречи остается всего час. Возможно, Робби и не придет, но Кэл не собирается его подводить.
В коттедже все еще царит тишина. Взяв две тарелки, Кэл устремляется наверх.
– Приветик, соня. – Он кладет пакет на край постели. – Я съем и твой рулет с беконом.
Уголок одеяла приподнимается, Кэл видит Шону. Она пытается открыть глаза и зевает так широко, что демонстрирует розовую глотку.
– Только посмей!
– Я принес еще и кофе.
– О, вот это любовь, – бормочет Шона и тут же осекается: – Я имею в виду…
– Все нормально, – смеется Кэл, – я знаю, что ты имеешь в виду.
Он целует Шону и изумляется тому, как легко и просто это дается ему сейчас. И каким естественным и правильным кажется. Когда этому придет конец? Когда кому-то из них (или обоим?) это станет в тягость?
Шона, усмехнувшись, берет у него стакан с кофе, поднимает крышку и отпивает большой глоток. Кэл пристраивается рядом, и, прильнув друг к другу, они начинают есть рулеты. Молча. Наслаждаясь видом из окна. Море отражает небо над темными грядами пурпурных островов в отдалении.
– От Фулдс есть какие-нибудь новости?
– Ничего.
Шона накрывает ладонью его руку:
– Это сводит тебя с ума?
– А что, так заметно?
– Честно говоря, у тебя хорошо получается это скрывать. На твоем месте я бы уже лезла на стену.
– Это глупо, – говорит Кэл, повернувшись лицом к Шоне. – Я ждал всю жизнь. Что в сравнении с этим еще пара-тройка недель?
Подавшись вперед, Шона целует его:
– Всё.
– Ты удивительная. Потрясающая. Ты это знаешь? – шепчет Кэл и тут же отводит взгляд к морю, его щеки предательски пламенеют.
Зеркальную гладь воды прорезают два каякера, они оставляют за собой пенистый шлейф, рядом с которым остальная часть моря кажется еще более неподвижной и странной. И в который раз Кэл поражается красоте ландшафта, вызывающей в нем благоговейный трепет. Цвета и свет все время меняются. Они что-то меняют и в нем. А может, и не они, а Шона?
– Мне нужно в душ, – нехотя говорит Кэл, когда ее руки скользят под его футболку.
Их губы снова встречаются – все еще сальные после завтрака, все еще голодные. Голос внутри Кэла взывает: «Останься здесь, схоронись от неурядиц внешнего мира под этими простынями». Он отстраняется от Шоны. Чтобы вдохнуть воздух. Он боится увлечься ей и забыть о своем обещании.
– Я встречаюсь с Робби, помнишь?
