Секунды до грозы. Книга 1 - страница 5

Я решила оставить отца наедине с его ночным концертом храпа и отправилась наверх. Взгляд непроизвольно упал на выцарапанные на стене рисунки у лестницы – детские каракули, неровные линии, выведенные острым камнем. Рене. Она разрисовала весь дом, будучи ещё мелкой, но гостиной уделила особое внимание. И почему-то всегда за её художественные порывы мне. Почему? Ах да, как же я могла забыть? Я же старшая сестра, и моя обязанность – присматривать за младшей. Да за ней присмотришь! Обезьяна в юбке!

В комнате было уютно, если не считать запаха, который, похоже, я притащила на своём платье из таверны. Сняла одежду, оставив её в уголке, и надела ночную рубашку – такую же мягкую, как пустые обещания моего отца. Рене мирно спала, но её нога выглядывала из-под одеяла, покачиваясь в ритме собственных снов. Я скривила губы. В такие моменты даже самое терпеливое существо может сорваться.

– Прекрати трясти ногой, Рене, – буркнула я, как обычно.

– Пожалуйста, – ткнула мне в в мою неучтивость сестра, – так мне легче заснуть. Отстань!

Нога всё ещё тряслась, только теперь уже робко, как будто она проверяла, сколько времени у неё есть, прежде чем я взорвусь. Вдох. Выдох. Теперь моя жизнь – борьба с ногой сестры!

Хватит!

Я схватила свою подушку, без раздумий швырнув её в Рене. Она резко шарахнулась, как кошка, напуганная внезапным звуком, и чертыхнулась. А потом, в ответ на мою атаку, схватила ту же подушку, не дождавшись, пока окончательно проснется, и, как только её глаза чуть приоткрылись, метнула её мне прямо в лоб. Всё. Отпустить ситуацию. В войне с сестрой у меня нет шансов.

Когда мы с Рене были совсем маленькими, нас воспринимали как единое целое. Никогда не звали по именам – только «дети» или «девочки». «Девочки, приберите в комнате», «детям пора ужинать»… Мы не близнецы, но прохожие часто путали нас. К тому же и одежда всегда носилась одинаковая. Кто заметит разницу в два года? Обе светлые, обе мелкие. Только мы с Рене знали, насколько отличаемся – и внешне, и по характеру. У неё волосы весело вьются, а у меня – идеально ровные. Она хоть и младше, но выше меня, сильнее, увереннее. Упрямее! Рене как ветер – неуловимая и живая, а я стояла на месте, как старое дерево.

Такое отношение жутко раздражало, поэтому мы постоянно ссорились. А теперь… теперь эта связь – наша гордость. Доверие, выстроенное годами, ценнее всего. Но привычка пререкаться по поводу и без никуда не делась.

Я распахнула окно, впуская в комнату прохладный морской воздух. Он наполнил пространство тихим шумом прибоя, создавая атмосферу умиротворения. У меня появилась возможность закрыть глаза и попробовать заснуть.

На следующее утро я проснулась с ощущением, что меня переехала не просто телега, а телега с грузом из кирпичей, да ещё несколько раз проехалась для верности. Синяки под глазами и отёк смело могли бы составить конкуренцию похмелью отца, но в этот момент меня больше волновала Рене, которая, в свою очередь, решила, что лучшая месть за мою подушечную атаку – это разбудить меня с помощью скрипа своей кровати. Идеальное средство для пыток, если честно. Я бросила на неё взгляд, от которого обычно даже крепкие люди падают в обморок. У мама́ научилась.

Но сестра матёрый боец, привыкший. Она сидела как ни в чём не бывало, уставившись в окно, где первые лучи солнца пробивались через старые занавески. Старые, но такие уютные. Рене вообще умудрялась находить гармонию даже в самых странных вещах. Особенно, когда эта гармония подпитывала моё раздражение.