Я полагала, она слишком смелая и открытая к экспериментам. Но, судя по сжатым плечам и глазам, в которых вспыхнуло отчаяние, не так-то уж её и привлекают харизматичные самцы. По крайней мере, не настолько, чтобы обнажаться или свободно отдаваться внезапной страсти.
Миг – и она идёт в атаку. И делает то, чего я от неё совершенно не ожидала: выступает вперёд, пряча меня за своей спиной. Так себе защита, но это настолько трогает меня, что я снова готова расплакаться.
– А ещё тебе чего, извращенец?
Неожиданно подключается ещё один защитник – Санта. До этого времени он мирно спал на пыльном диване в коконе из моей одежды, а тут выскочил и облаял Индиго.
– Охрана по всем правилам, – рассмеялся он и, присев на корточки, ласково потрепал Санту по голове. Тот добродушно чихнул и завилял хвостиком.
– Я одежду вам привёз, – кивнул Индиго на пакеты, что сгрузил тут же, на пол. – Дальше вы в своих вещах не пойдёте. Я сомневаюсь, что вы чистые.
– Кто у нас грязный, так это ты, – бурчит Дана и забирает то, что Роберт принёс. – На кухне посиди.
– С размером, думаю, угадал, а уж с красотой придётся потерпеть: брал, что есть. Ночью брендовые шмотки не продают. – Это он Дане. Мне вообще всё равно. – Пойдём, - машет он рукой Санте. – Если хочешь есть, придётся потерпеть.
Я молча роюсь в рюкзаке и протягиваю пакет с кормом. Кто с собой что уносит. А я уходила налегке, но с щенком, поэтому подумала о том, что придётся его кормить.
Индиго уходит, Дана затягивает меня в комнату и закрывает плотно дверь.
В пакетах – нижнее бельё, футболки, джинсы, свитера.
Дана расстаётся со своими вещами без сожаления. Я думала, бурчать будет, но потом вспомнила, что не всю жизнь она носила красивые шмотки.
– Да норм, – кивает она на вторую кучу барахла, – всё новое, с этикетками. По-хорошему, это выстирать нужно бы, перед тем как надевать, но, думаю, нам не до капризов. Какой продуманный этот чёртов гений Инденберг… Стефан мог натыкать маячков. Вполне.
У неё настроение скачет, как антилопа. Дана то ругается, то восхищается Индиго, и я даже понимаю почему. Но лучше на эту тему не разговаривать, поэтому я молча приступаю к переодеванию.
У Роберта, наверное, отличный глазомер. Все вещи впору. К тому же, он ответственно подошёл к этой миссии – не забыл ни об одной мелочи.
– Кроссовки, конечно, говно, – вздыхает Дана, но зато зимние. Подошва ничего так. Сапоги лучше, но кто его знает, что в них напихано?
Она говорит об этом обыденно, а мне становится немного не по себе. Я вдруг понимаю: Нейман будет искать Дану. Меня – нет. Я вышла в тираж. А Дану он станет искать всенепременно. А это значит, что нам бы расстаться, быть порознь. Я ему понадоблюсь разве что для мести. Но Стефан, несмотря на свой характер, не похож на мелочного мстителя.
Мы выходим из комнаты, когда заканчиваем с переодеванием. Индиго хмыкает. Есть чему: в комнате зеркало в рост. В одинаковой одежде мы с Даной становимся похожими, как сёстры.
Индиго на самотёк ничего не пускает: проверяет пакеты и бегло оглядывает то, что мы с себя сняли.
– Бусы, – кивает он мне, но я вцепляюсь пальцами в колкие камни так, словно от этого зависит моя жизнь.
– Нет! – звучит чуть резче, чем я бы хотела. – Я с ними не расстанусь.
– Тогда просто сними, – Индиго смотрит проникновенно, слова выговаривает мягко, будто я строптивый ребёнок, – я посмотрю.
Наверное, я колебалась долго. Мне всё казалось: он сделает с ними что-то плохое. Бусы старые. Могут рассыпаться. Ничего страшного нет – всего лишь леску заменить, но я бы не хотела, чтобы они пострадали.
