В той истории, что рассказал Индиго, было кое-что, что тревожило и не давало покоя. Мне по-прежнему не хватало информации, но уже не для меня. Я всё пыталась сложить два плюс два, и пока что получалось плохо.
Никак не связывались нити в общей картине. Я всё время считала, что Нейман – зло. Что это он убил Влада и это из-за него нам с бабушкой Полей пришлось скитаться. Теперь же на свет божий вылезла другая фигура. Мать Влада.
О ней я никогда не думала. Смутно помню женщину в чёрном на фотографиях в интернете. Вместо лица – провал. Как-то я тогда не думала, что это может пригодиться в далёком будущем.
У Неймана неприятности. Кто их творец? Влад? Его мать? Другие силы? Издалека не разобрать и не разгадать ребус. И если Влад следил за мной, почему позволил втянуть меня в водоворот по имени Нейман? Выжидал? Его это устраивало?
Слишком высока цена его молчания и безучастности. Всё это навевало мысли о его показной любви ко мне. Я бы так никогда с ним не поступила. Но, не зная всего, лучше не судить. Уже один раз я пошла слепо за обещанием, которое дала ребёнком.
Хватит. Теперь буду и думать, и делать свои собственные выводы, прежде чем слепо отдаваться любви, которая, оказывается, для человека ничего не значила.
– Пойдём, – коснулся моей руки Роберт, и я вздрогнула. Совсем забылась, глядя на холодное звёздное небо.
Мы спустились вниз. Он завёл меня в комнату, где спала Дана. Я видела, как Индиго её касался. Наверное, снова нажимал на какие-то одному ему известные точки. Вряд ли заботился, чтобы одеялко поправить.
– Спать будешь здесь. В шкафах найдёте всё, что нужно. Если Дана достанет, можешь от неё сбежать.
Он коснулся ладонью стены – дверь отъехала бесшумно, открывая ещё одну комнату. Дом, полный чудес и тайных комнат.
– Тепловой датчик, – улыбнулся Роберт. – Нужно лишь знать, куда прикладывать ладонь. Я покажу. Так-то срабатывает на отпечатки пальцев, но я перенастроил панель. Пока вы здесь, будет так.
Уже на выходе он коснулся ладонью моей щеки.
– Ничего не бойся. Всё будет хорошо.
Я видела, как Роберт наклоняется. Наверное, чтобы меня поцеловать. Но делать этого не стал. Лишь прошёлся легко пальцами по скуле, словно успокаивая, и исчез за дверью.
Я вернулась в комнату и упала, не раздеваясь, рядом с Даной. Прикрыла глаза, думая, что не смогу уснуть. Но сон был милосерднее людей – принял меня в свои объятия и не стал мучить кошмарами. Их, как оказалось, наяву гораздо больше, чем в сновидениях.
8. Глава 8
Стефан
Нику ничего не связывало со столицей. По крайней мере, я не нашёл ни людей, ни эха событий, которые бы могли что-то о ней рассказать. Был только один человек из прошлого, который никак не вписывался в картину её мира.
Инденберг. Я ненавидел звуки его имени. Просто потому, что его знала Ника. Просто потому, что у них была какая-то общая тайна, которая доводила меня до неистовства.
Они не могли быть любовниками – я у Ники был первым, и это сомнениям не поддавалось. Ника не прожжённая столичная стерва, что обращается к пластическим хирургам, чтобы восстановить утраченную целомудренность.
Да и откуда у девочки, подобной Нике, взять столько опыта, цинизма, денег? Она жила очень скромно. С бабкой, что заменила ей родителей. Она ухаживала за ней, когда та умирала. Не нанимала сиделок. Сама. Своими слабыми руками таскала умирающее тело, выносила экскременты, делала инъекции. Совсем девочка. Нежный цветок, что выжил несмотря ни на что.
