– Получается геометрическая фигура с очень точными пропорциями, – закончил Эли. – Слишком точными, чтобы быть случайностью.
– А теперь посмотри на даты. Все синагоги с аномальными изображениями менор были построены или реконструированы в периоды кризисов еврейских общин. III-IV век в Циппори – после восстания Бар-Кохбы. XIV век в Испании – перед погромами 1391 года.
– Система раннего предупреждения?
– Или система сохранения. Эли, а что если эти искаженные меноры – не ошибки, а намеренный код? Способ передать информацию, которую нельзя было записать в книгах?
Эли встал и подошел к окну. Внизу расстилался ночной Иерусалим, огни которого мерцали как звезды.
– В еврейской традиции есть понятие "ниглэ ве-нистар" – открытое и скрытое учение, – сказал он медленно. – Открытое учение записывали в книгах. А скрытое…
– Передавали через архитектуру, – закончила Сара. – Через камень, который не горит и не рвется.
– Но что могло быть настолько важным, чтобы создавать такую сложную систему?
– Не знаю. Но завтра мы представим то, что знаем. И, возможно, найдутся люди, которые знают больше.
Они работали до поздней ночи, готовя презентацию. Эли настаивал на осторожном подходе – представить факты, но не делать слишком смелых выводов. Сара, напротив, считала, что нужно озвучить все гипотезы.
– Наука движется вперед благодаря смелым предположениям, – говорила она.
– А карьеры заканчиваются из-за безумных теорий, – отвечал Эли.
В конце концов они нашли компромисс: презентация будет содержать факты и осторожные гипотезы, а в дискуссии можно будет развить идеи подробнее.
Международный центр конвенций, Иерусалим
Следующее утро
Конференция собрала около двухсот участников со всего мира. Эли знал многих в лицо – это была небольшая, но влиятельная община специалистов по библейской археологии. Профессор Дэвид Розенберг из Гарварда, доктор Мария Санчес из Барселоны, профессор Йоханнес Мюллер из Тюбингена – все люди, чье мнение имело вес в научном мире.
Сара сидела в первом ряду, ободряюще улыбаясь. Рядом с ней Эли заметил Авраама Левина, который пришел поддержать друга.
– Уважаемые коллеги, – начал Эли свой доклад, – сегодня я хочу представить вам находку, которая заставляет пересмотреть наши представления о еврейском искусстве античного периода.
Первые слайды вызвали обычный интерес. Мозаика из Циппори была красива и хорошо сохранилась. Эли рассказал о контексте находки, о стратиграфии, о методах консервации.
Но когда на экране появилось увеличенное изображение меноры с шестью ветвями, аудитория насторожилась.
– Как видите, – продолжал Эли, – эта менора отличается от канонических изображений. У нее шесть ветвей вместо семи, и необычное основание с асимметричными элементами.
Профессор Розенберг поднял руку:
– Профессор Навон, вы уверены в подлинности изображения? Не могло ли это быть результатом повреждения мозаики?
– Нет, профессор. Мозаика в этом месте прекрасно сохранилась. Более того, у нас есть основания полагать, что это не единичный случай.
Эли кивнул Саре, и она поднялась на трибуну:
– Меня зовут Сара Маркес, я архивист из Мадрида. В испанских архивах мы обнаружили документы, свидетельствующие о том, что подобные изображения существовали в средневековых синагогах.
Сара показала чертежи из Толедо, документы из Кордовы и Жироны. С каждым новым слайдом аудитория становилась все более беспокойной.
