Добравшись до своей машины, Эли еще раз оглянулся на университетское здание. В окне его кабинета горел свет – электричество включили. Или включили только в его кабинете?
Заведя двигатель, он подумал о словах из латинской рукописи: «Свет не угас, но разбит и сокрыт в камне». Может быть, древние мастера действительно спрятали что-то важное в своих творениях. И может быть, он стал слишком близко к разгадке.
Квартира Эли, Хайфа
Поздний вечер
Дома Эли сразу проверил все замки и задернул шторы. Параноя? Возможно. Но после двадцати лет работы археологом он научился доверять интуиции.
Разложив документы на кухонном столе, он начал систематизировать информацию. Мозаика из Циппори, чертеж из Толедо, астрономические расчеты, фотографии светотеневых эффектов.
Постепенно начала вырисовываться картина. Древние мастера создавали не просто религиозные изображения – они создавали сложные системы, использующие архитектуру, астрономию и оптику для передачи скрытых посланий.
Но зачем? И что они хотели сказать?
Эли открыл ноутбук и начал искать информацию о других аномальных изображениях в древних синагогах. Работа затянулась далеко за полночь, но результаты стоили бессонной ночи.
Упоминания о «неправильных» менорах встречались в научной литературе как минимум в пяти различных местах: Испания, Франция, Италия, Греция, и даже в Марокко. Всюду археологи находили изображения семисвечников с искаженными пропорциями, объясняя это ошибками мастеров или местными художественными традициями.
Но что, если это не ошибки? Что, если существовала целая сеть синагог, связанных общей системой символов?
Около трех утра Эли наконец лег спать, но сон не шел. В голове крутились образы: мозаики, игра света и тени, загадочные латинские фразы. И один вопрос, который не давал покоя: кто те люди, которые следили за университетом? И чего они хотят?
Утром его ждал звонок, который изменил все.
– Профессор Навон? Это доктор Леви из университетской администрации. К сожалению, вынужден сообщить, что прошлой ночью в ваш кабинет проникли неизвестные. Документы не тронуты, но компьютер взломан. Все файлы скопированы.
Эли крепко сжал трубку телефона. Значит, его подозрения были оправданы. Но кто и зачем интересуется древними мозаиками?
И самое главное – что он такого обнаружил, что привлекло внимание людей, готовых на незаконное проникновение?
Ответ на этот вопрос, как он вскоре понял, мог изменить не только его карьеру, но и всю жизнь.
Глава 2. Поиски в архивах
Еврейский университет, Иерусалим
Кафедра археологии
Два дня спустя
Эли провел бессонную ночь, изучая материалы, которые прислала Сара Маркес. Чертеж толедской синагоги лежал рядом с фотографиями мозаики из Циппори, и сходство было поразительным. Кофе остыл в чашке уже третий раз за последние два часа, но он даже не замечал этого.
После взлома кабинета в Хайфе он перенес всю работу в Иерусалим, в университетскую библиотеку. Здесь было больше людей, больше свидетелей – и меньше шансов для незваных гостей остаться незамеченными.
Каждый раз, когда он сравнивал изображения, у него возникало ощущение, что он стоит на пороге важного открытия. Шесть ветвей вместо семи, необычные пропорции основания – все это не могло быть случайностью. За тридцать лет работы в области библейской археологии он видел сотни изображений меноры, и все они следовали строгому канону.
Но что, если эти отклонения были намеренными? Что, если древние мастера пытались передать какое-то послание через искажения священного символа?
