Он открыл карту Средиземноморья на экране компьютера и начал отмечать места, которые упомянула Сара: Толедо, Кордова, Сеговия, Жирона, Сарагоса, Авила. Все в Испании. Все в XIV веке – период, когда еврейские общины переживали тяжелые времена, предшествовавшие изгнанию 1492 года.
А что если…
Эли добавил на карту Циппори. Точка в Израиле, III-IV век – время, когда еврейские общины также находились под давлением. Римские гонения, разрушение Храма, рассеяние народа.
Два периода кризиса. Два времени, когда еврейские общины могли чувствовать необходимость сохранить что-то важное. И в оба периода появлялись эти странные, искаженные изображения менор.
Телефон зазвонил, прервав его размышления.
– Профессор Навон? Говорит Мириам.
– Мириам, как дела в Циппори?
– Профессор, здесь происходит что-то странное. Сегодня утром к раскопкам приехали люди из "Управления древностей". Они сказали, что проводят инспекцию, но задавали очень специфические вопросы именно о нашей мозаике.
Эли почувствовал, как сжимается желудок:
– Что за вопросы?
– Они хотели знать, делали ли мы дополнительные измерения, снимали ли мы мозаику в разное время дня, есть ли у нас фотографии с различным освещением. И еще они спрашивали, связывались ли мы с зарубежными коллегами по поводу этой находки.
– Они показывали удостоверения?
– Да, все выглядело официально. Но, профессор… я работаю на раскопках уже пять лет, и никогда не видела, чтобы инспекторы интересовались такими деталями. Обычно их волнуют только вопросы сохранности и документооборота.
– А что вы им ответили?
– Мы показали стандартную документацию. Но один из них очень настойчиво интересовался нашими контактами с учеными из других стран. Он даже спрашивал конкретно об Испании и США.
Эли нахмурился. Это было слишком конкретно, чтобы быть случайностью.
– Мириам, послушай меня внимательно. Никому не говори о наших исследованиях световых эффектов. И если эти люди вернутся, сразу же звони мне. А лучше – звони в настоящее Управление древностей и проверь, действительно ли к вам приезжала официальная инспекция.
– Профессор, что происходит?
– Я пока сам не знаю. Но будь осторожна. И попроси остальных участников раскопок тоже быть начеку.
– Хорошо. А что делать, если они вернутся?
– Требуй письменного предписания на любые дополнительные исследования. И обязательно проверяй документы через официальные каналы.
После разговора с Мириам Эли понял, что времени на размышления почти не осталось. Кто-то проявлял очень серьезный интерес к их работе. И этот кто-то имел возможности организовать взлом в университете и подделать документы Управления древностей.
Он решил пока не покидать библиотеку. Здесь, среди людей, было относительно безопасно. Эли углубился в изучение доступных источников о средневековых синагогах Испании.
В базе данных университета он нашел несколько интересных статей. Одна из них, опубликованная французским исследователем в 1970-х годах, упоминала о "загадочных архитектурных элементах" в синагогах Прованса. Другая, более поздняя работа итальянского ученого, описывала похожие аномалии в синагогах северной Италии.
Эли начал составлять более подробную карту. К испанским городам он добавил точки во Франции и Италии. Картина становилась еще более интригующей – сеть простиралась по всему Средиземноморью.
Но больше всего его заинтересовала статья немецкого исследователя, опубликованная в малоизвестном археологическом журнале в 1995 году. Автор описывал находку в Кёльне – фрагменты средневековой синагоги с теми же характерными искажениями в изображении меноры.
