Эти темные глаза с хищным умным прищуром под сведенными бровями свели меня с ума еще на фото, хотя я не хотела себе в этом признаваться. Только сейчас я рассмотрела чувственную линию плотно сжатых губ в обрамлении коротко подстриженной бороды. Захотелось пить, и что самое основное – стукнуть себя по лбу, чтобы не представлять, как эти губы могут целовать и шептать на ухо в порыве страсти.
Густые волосы до плеч скрывал черный платок. Саид Ассасин был похож на флибустьера и отчасти на самого Князя Тьмы, спустившегося с неба. Приглядевшись, я рассмотрела на его высоком лбу и щеках вязь то ли татуировки, то ли просто черной надписи на арабском. Показатель статуса вождя? Я задам этот вопрос в своем интервью, если наберусь смелости.
Пока я рассматривала этого легендарного отступника, забыв о сопровождении, вглядываясь до боли в глазах в лобовое стекло, Ассасин ловко спрыгнул с крупа скакуна на песок. Миг, и два изогнутых меча в его руках описали полукруг, в мгновение ока вернувшись обратно в ножны.
Это не было демонстрацией мастерства воина с целью меня впечатлить. Все было так быстро, уверенно и просто, будто он делает это каждый раз, даже когда рядом нет зрителей.
Я застыла. Сейчас Саид Харезми подойдёт к машине, откроет дверцу… мне понадобится вся моя смелость, чтобы выйти из нее и не упасть в обморок. К такому эффектному появлению и собственному ступору я была точно не готова.
Но то, что произошло дальше, меня удивило. Шейх Песков повернул голову. Не знаю, увидел ли он мой офигевший взгляд сквозь стекло, либо же просто почувствовал его, осталось загадкой. Но наши глаза встретились.
Горячая волна, похожая на накат расплавленной лавы, накрыла меня от макушки до пят, опалив дыханием пустыни и ярким пламенем, не оставив никакого шанса избежать пока еще ментального контакта.
Он не мог рассмотреть меня в деталях. Не мог знать, что я похожа на шейху Аль Махаби. То, что в качестве аргумента Брок мог показать Ассасину мои фото, я не подумала. Я вообще не могла думать.
Как быть дальше? Я забуду все вопросы, да что там, родную речь, когда этот мужчина со мной заговорит! Меня утомила долгая дорога и жар пустыни. А теперь еще накрыло жаром, который никуда не исчезнет и под покровом ночи. Разве что разгорится сильнее.
Ассасин склонил голову набок. На его суровом лице не появилось ни тени улыбки. Он что-то отрывисто сказал моему сопровождающему… а затем развернулся и вернулся к своему скакуну. Придержал за поводья, ловко запрыгнув, а затем, развернувшись, поскакал прочь, только заклубилась в свете фар песчаная пыль, понятая конскими копытами.
Ну и что, скажите мне, это все значило?
Я была окончательно сбита с толку. И когда мне предложили выйти из машины и пройти оставшийся километр пешком, возражать не стала, лишь попросила осторожнее обращаться с моей техникой и вещами.
Но поведение Саида не давало мне покоя! Более того – оно меня взбесило, как оказалось.
- Когда я увижу вашего вождя? – притворившись, что не узнала Ассасина в ловком всаднике, поинтересовалась я.
- Шейх пустыни велел вам хорошо отдохнуть с дороги и выспаться, - ответил сопровождающий меня мужчина. – Завтра вы сможете встретиться с ним и наконец задать все свои вопросы…
8. Глава 8
Я была все еще возмущена и дезориентирована поведением Саида. Нет, нормально? Что он хотел доказать подобным поведением? Что какая-то журналистка, тем более женщина, не заслуживает человеческого внимания, а все, на что может рассчитывать – это поверхностей осмотр сквозь лобовое стекло? Что бы это ни было, стало неприятно. Варвар показал мне мое истинное место. То, что главное опасение не сбылось – никто меня не потащил за волосы в шатер и не надругался, в этот момент меня вообще мало волновало!
