Они уже объехали с полдесятка городов – все, как один с серыми приземистыми домами, плотно жавшимися друг к другу, казавшимися скоплением мусора и камней, на фоне титанических гор и бесконечного темного неба.
Никаких следов истинного вампира Катаржина пока не обнаружила. Ее добычей стали лишь несколько проворовавшихся местных чиновников и директор шахты, снарядивший отряд вампиров на строительство собственного дома.
Катаржина изучала информацию о прокатившейся по этим краям земляной лихорадке, но болезнь тогда бушевала в десятках городов и сотнях деревень. Лекарства не хватало, его везли из столицы, но в итоге болезнь сумели подавить. В какую из деревень лекарство принес невероятно выносливый и быстрый вампир, оставшийся неизвестным, выяснить не удалось. Все официальные бумаги и документы лишь пели оды прозорливым чиновникам на местах, сумевшим выстроить логистику. Еще бы, ведь эти же чиновники и писали по итогу отчеты.
С каждым километром безжизненных, запорошенных снегом земель, проносившихся за окном поезда, Катаржина все сильнее погружалась в отчаяние. Неужели она не справится, не найдет сердце истинного вампира и подведет отца, бросив его умирать?
Ей казалось, что если отец погибнет, то вместе с ним закончится и она. Даже если ее сердце будет биться, внутри она уже будет мертва.
Катаржина стояла на платформе, пока за ее спиной из вагона выгружались остальные члены делегации. Она все больше жалела, что решила выставить эту поездку, как аудит и взять с собой столько народу. Хватило бы ее самой, Домака и пары оборотней из охраны. С другой стороны, ее секретари и помощники, под прикрытием аудита, рылись в архивах, пытаясь выудить нужную ей информацию. О настоящей цели поездки знал лишь Домак и несколько самых доверенных офицеров охраны, остальные же могли лишь недоумевать, почему их начальнице вдруг стала так интересна эпидемия земляной лихорадки.
Ветер поднялся еще сильнее, пошел снег, образуя метель. Небо было чернильно черным. Стояла полярная ночь, и, какое сейчас время дня понять было сложно, но, кажется, уже был вечер.
Скрипя сапогами по снегу, и придерживая пухлой ладонью бобровую шапку на голове, к Катаржине и, окружившей ее охране, подошел приземистый, круглый, как шар, человек. За его спиной, перетаптываясь с ноги на ногу, стоял еще с десяток людей, скрывавших страх за лебезящими улыбками.
Это была делегация, приехавшая их встречать.
Круглый человек оказался пандером Корнэлем, мэром Хортска, города в который они прибыли. Его сопровождали секретарь, несколько помощников и чиновники из городского управления.
Катаржина вместе с Домаком и пандером Корнэлем, села в машину, и вжимаясь спиной в кожаный салон, и глядя на проносящиеся за окном черные силуэты зданий, подсвеченные беспрерывно горевшими фонарями, слушала монолог мэра.
– Панде Катаржина, как же мы рады, что вы приехали! – шмыгая носом говорил он, хотя кислый запах пота, усилившийся, когда он подошел к ней, говорил не о радости, а о страхе.
Так кабан, оставшийся один в ночной тьме леса, дрожит, слыша тихую поступь волчьей стаи.
– Шахты, находятся в пятидесяти километрах от города. Туда проложена отдельная железная линия и ходит специальный поезд, доставляющий работников оттуда сюда и обратно. Площадь Хортска – четыре с половиной тыщи километров. Живет у нас здесь три тыщи сто сорок пять вампиров и девять тыщ двести пять человек…
