В чуме шамана царил полумрак. Стены были украшены амулетами из костей, перьев и обгоревшего дерева. В центре, у тлеющего огня, сидел Ньоркан. Его глаза, закрытые, казалось, смотрели в иное измерение. Рядом с ним лежали приготовленные предметы для обряда: чаша с водой, травы и кусок чёрного камня.
Когда Ойка вошёл, шаман открыл глаза и жестом пригласил его сесть напротив. Лаина, стоявшая у входа, посмотрела на сына с тревогой, но не сказала ни слова.
– Ты готов? – спросил Ньоркан, его голос звучал тихо, но властно.
– Готов, – ответил Ойка, пытаясь скрыть своё волнение. Он знал, что обряд – это не просто формальность. Он открывал путь между миром живых и миром духов, и ошибка могла быть смертельной.
Ньоркан взял травы и поднёс их к огню. Когда они начали тлеть, чум наполнился густым дымом с горьковатым запахом. Шаман закрыл глаза и начал петь. Его голос, низкий и протяжный, повторял древние слова, которые Ойка не мог полностью понять, но чувствовал их силу.
– Ямелан, мать рек, услышь нас, – пел Ньоркан. – Духи предков, станьте нашими проводниками. Очистите этого юношу, чтобы он был готов к пути.
Если вам понравилась книга, поддержите автора, купив полную версию по ссылке ниже.
Продолжить чтение
