«Шел Господь пытать…» - страница 24



Хрупкое счастье. Хрустальное. Звонкое.

Мне грустно. Меня как будто боятся, это страшно.

Опять осаживаю себя: позвольте, я сама так решила? Ну, что меня бояться? Такая я страшная – даже когда ведьмочка! – для Vlad-Blood, чудовищной вампирической княжеской лапочки?… Вот оно: оценка по себе, из своего сценария, стереотипа, суеверия. Разница между верой и суеверием в том, что второе – наносное, непрожитое, кольчуга, в мирное время ставшая клеткой. Защищало – теперь ограничивает.

Надо ли что-то делать?…

Он обещал мне еще много взлетов, утешая и притормаживая меня уверениями, что все дело случая, что Встречи – они слУчайные. Рядом с выбором.

И… не выбрал, похоже.

Лет-то уж сколько прошло! А он радуется новым связям, о чем весело трещит в любимой социальной сети.


– Зачем он тебе?

Раньше я знала корыстную причину так называемой созависимости: свою состоятельность легче доказывать извне, подтверждаться, отражаясь в качественном зеркале. Это успокоилось почти, распылилось, песчинки забились кое-где, но галочка приоритета снялась: я точно есть, Я – Есть – со своей ценностью, уникальностью, контрастностью и поэтическим нервом. Оцениваемая или нет. Поверила!

И стала больше скучать и грустить. Светло и беспомощно. Не хочется оппонировать, хочется поддерживать диалог. И боязно от молчания. Морозно. Я не жалуюсь, сказал пегасик Иа. Я в нежности невыданной.

Не выдала. Как передать, с какой оказией?..

Ракушку прячу. И нежность.

Такое бывает порой настроение. Находит – отливает…

Как-то утром подумала, что можно что-то сделать. Написала ему.

Вывод сделала такой: «Дурацкий бойкот!.. Мы на связи».

Обрадовалась.

«Радости тебе!

Радость всегда рядом.

Чуточку на сердце.

Капелька на носу.

Щепотка в волосах.

Луч в глазах.

Оборачиваешься – и она уже внутри, закружилась и закружила тебя».

Спасибо ему за короткое пробуждение моей радости.

Короткое – потому как штаммов мне было недостаточно, недозаразил, а сама радоваться никак не научусь.

>______________________________________________________________________________________________________

>*философ и юнгианец Дж. Холлис много пишет о любви, как принятии Другого – к примеру, в своей работе «В поисках доброго волшебника»

>**Фраза из фильма «Осенний марафон»

>***Владимир Ленский – своей возлюбленной Ольге Лариной, А. С. Пушкин, «Евгений Онегин»

>****какая-то Елена Терлеева поет это в попсовой песенке «Солнце»

Вайикра

Эол.
Элиана.
Эллиль.
Энки – Эа, Эйа!
Эрос.
Э. Э. Э. Э! – что значит в моей жизни эта буква-приблуда, это восклицательное междометие? Возможно, те имена, которые всплывают из глубины моей сущности, имеют эдакую пробуждающую природу, играют роль проницаний, курируют озаренчество
Э! Эй! – Здесь я, мол.
И здесь – ты.
Тот, которому якобы никто не нужен.
Который как будто сам у себя.
Каждый.
Но главное – ты.
Тот, которого я почти оживила.
Почти…

Элиана

Я делаю что-то не то,
Что принято.
Что – в струе.
Я думаю что-то не то,
Что думала.
Охуеть…
Теченье порой бурное —
В вихре, в потоке, в пурге…
Выплеск – и, как щенку ему:
«Фу!»
«Нельзя!»
«К ноге!»…
Но мне не дано, как принято.
Щенка в уголке трясет,
А в параллельном мире-то,
Как прежде,
позволено
все.

Когда я придумала себе имя…

Да я ли?

Эли – анна.

Два «н» написал сейчас господин Компьютерный Редактор. Исправил спустя двадцать пять лет после того, как моя подопечная малышка, то ли не справившись с выговариванием имени «Элиана», то ли скомпоновав его в сознании с английским «nanny» (девочка была наполовину американской), стала называть меня «Нанна», и спустя несколько месяцев после того, как я узнала имя древней шумерской богини плодородия и любви Инанны.