Когда я придумала себе имя…
А когда я придумала себе имя? Или оно само меня придумало…
Эли. Элллииииии… Ше ло йигамер лаолам. Лама савафтани… азавтани… «Не дай закончиться воде-земле-молитве» и «почему оставил» – ах, род человеческий неугомонный, все с просьбами да жалобами! Кстати, почему – он? Может, Эли – она? Верховная древность Бааль – есть же у него хозяюшка Баалат, она же – божественная блядь, «огонь, мерцающий в сосуде»>*?
«Вновь идешь над бездной погулять.
И какое божество рассудит,
кто ты: ох… тельная блядь,
иль огонь, мерцающий в сосуде?» —
ах, какие мой поэт пишет матерные стихи! Не «ах, какие они матерные» – хотя каждый раз немного вздрагиваешь перед погружением, это как на сцену выходить: сколько бы раз это не случалось, первый момент всегда в мурашках, – а какие… ох… тельные.
Вот, я это сказала.
Реабилитировала матерный дискурс, поддержав его идею: она о том, чтобы материться в позитив. Никаких унижений!
К примеру, так: «под… бывать – это проникать в твои сокровенности самым краешком х…я, дразня твои сокровенные миры», «буду тебя слегка по… бывать, нежно и ласково», «того, кто к тебе и так неровно дышит, бл… ство и бесстыдство заставляет дышать прерывистее».
Эли ана в семитских корнях может означать «Бог мой ответил». В настоящем – если прямо сейчас отвечает – «Эли онэ».
«Эли – Я! – На!», видимо, в языковой смеси может означать какую-нибудь божественную самоотдачу. В общем, как прочитать. Этимологические загадки увлекательны, приятно складывать свой собственный узор, используя разрозненные археологические кусочки мозаики. Блуд – blood – bladi – Бааль и Баалат. Обескровленные, выхолощенные, выселенные, застыженные с течением времени женские культы… Вот бы на Крит, к Великой Богине!
К ее… развалинам.
Меня в последнее время очень интересует всяческая мифология. Хочется то слетать на этот самый атлантидовый Крит, то перечитать Ефремова или детскую энциклопедию.
Мне бывает адресован выдох: «ты – богиня!».
И считается, что это не игра.
И я примеряю на себя образы Таис, Анаис, Айседоры, Эдны Миллей.
И это – моя игра.
Мне так много лет! В таком возрасте уже принято принимать.
Принято!
Принимать.
Я уже вполне могу позволить себе быть сколь угодно странной.
И это освобождает.
Древняя сущность внутри меня перестала пугать, стала покровительствовать.
Я себе покровительница.
Пора!
_______________________________________________________
>* афоризм о красоте Н. Заболоцкого из стихотворения «Некрасивая девочка».
Мифологически-тотемное. Леший и Белочка
– Зверь ты, Леший!
Так с довольной улыбкой сказала приколдованная настовым хрустом Ведьмочка, вероломно заманенная им в малахитовую шкатулку замшелых стволов и мягко свисающих хвойных лап.
Или не сказала?
Но – с улыбкой. И глазки агатовые прикрыла при этом.
А он ей – взглядом, по-кошачьи желтым, сверкая:
– Ух! Я – первый, кто видит спящую белочку!..
Трофейное впечатление, да. Белочку до сих пор видели только активной.
Ну, ничего, у нее тоже есть трофей: открытие, что его гелиодоровые глаза не такие уж однозначно зеленые. Получаются такими, когда все вместе плавится, все эти ингредиенты разных колдовских веселых заморочек. А по сути-то явление сие, оказывается, желто-голубое.
Ну, и как же грызунам – с кошачьими? Интересная история получается! Рискованная, вроде. И тем интереснее. Ведьмочка глазки не открывает, а хвостом пушистым эдак приглашающе неспешно нет-нет да поведет.
