Не каждый такое терпел, но все знали: Лигуша точно говорит. Мало ли, что у него странности. Мало ли, что не все помнит. Мало ли, что на первомайскую демонстрацию вышел с портретом Дарвина. Если уж Лигуша сказал иди по Зеленой, а не переулками, то и иди Зеленой. Кто шел переулками, тех и били, и обирали, и окунали в канаву, так что со временем Лигушины рекомендации принимались беспрекословно. И если уж кто-то терял бумажник, то не в милицию шли, время тратить, а к Лигуше: вот, дескать, жизнь сильно не удалась!
Лигуша кивал: ничего, уладим!
И указывал, где и у кого искать.
Было время, когда мужики всерьез подозревали – может, Лигуша с этим ворьем в сговоре? – но ничем такое не подтвердилось. В конце концов, дошло до людей: дар у него такой. Бывает такое. В газетах не раз писали: одну доярку молнией трахнуло, так она сразу стала сквозь толстые стены видеть, и по запаху определяла, кто чего съел.
А тут тяжелогруженый КАМАЗ!
Чем это хуже молнии?
– Помнишь анекдот? – грубо спросил Роальд. – Мужика несли хоронить, понятно, народ простой, перепились, покойника потеряли. Он выпал на дорогу, там его в пыли грузовик переехал. Водитель, понятно, не знал, что перееханный был уже неживым, взял да сплавил труп в озеро, а там браконьеры взрывчаткой рыбу глушили. Труп всплыл. Испугались, конечно. Дело происходило в пограничной зоне, бросили несчастного на контрольно-следовую полосу, пограничники труп засекли, приняли за нарушителя и шваркнули из гранатомета. Хирург операционной провел над нарушителем пять часов. Вышел, стянул с рук перчатки, устало выдохнул: «Жить будет!» Считай, это все о Лигуше. Одна Анечка Кошкина в городке Т., многолетняя сотрудница местной библиотеки, привечает Лигушу, остальные побаиваются.
– К чему ты это рассказал?
– Да к тому, что Лигушу убили.
– Насмерть?
– Ну да. Оба раза насмерть.
– Как это оба раза? – хмуро возразил Шурик. – Нельзя отсидеть два пожизненных срока. Нельзя получить два трупа одного и того же человека.
– Получается, что можно.
Роальд объяснил.
Анечка Кошкина дама не из простых.
Она маленькая, рыжая, голос у нее большой проникающей силы, глаза зеленые, болотного цвета и вразлет. До того, как Лигуша побывал под КАМАЗом, Анечка Кошкина активно пыталась сделать бульдозериста своим мужем. Дело почти сложилось, но тут выкатился этот КАМАЗ. В общем, Анечку Иван узнал уже после того, как его спасли из мертвых. Он в клинической смерти был, объяснил Роальд грубо. Мертвец мертвецом. После лечения Анечку вспомнил, но прежнего тесного общения как-то не получалось. Например, начисто забыл, что обещал жениться на Анечке. Понятно, Кошкину это раздражало. Чем сильней она пыталась ускорить естественные, на ее взгляд, решения, тем сильней упирался Лигуша. Короче, где-то в мае обиженная Анечка заявилась в кафе не одна, а с новым кавалером. Мордастый наглый придурок, моложе на год, на пальцах левой руки наколка – Костя, а на пальцах правой – Пуза. Сечешь? Но разговор правильный, грамотный, это Соловей всегда умел. Он даже из зоны слинял грамотно, без особого шума. Числится в розыске, а поди найди его! Вот и явились, значит, Соловей и Анечка, пара сладкая, в кафе, и стал Соловей обращать внимание на Ивана. Может, из ревности. Может, слышал что. Сидит рядом с Анечкой, а целится в Лигушу, выговаривает каждое слово так, чтобы дошло до его ушей. Тупой, понятно. Это он о Лигуше. Как с таким говорить о звездном небе, правда, Анечка? Свидетели подтверждают, что Соловей специально так себя вел. Т. городок небольшой, но старинный. В нем особняков купеческих со стенами толщиною в метр осталось довольно. Когда такие дома ломают, золотишко находят в прогнивших кожаных кисетах, старинные документы. Однажды скелет нашли, видать, замуровали кого-то. А мало ли что еще может попасть в руки тупому бульдозеристу? Соловей много чего там плел. Может, правда, наслушался от Анечки о странностях бульдозериста.
