Я восхищался тем простым народом:
мои сержанты, из глубинки родом,
меня учили по сто раз на дню.
Что не умел я, то они умели,
и я, свой пыл горячий приумерив,
завидовал напору и огню.
Какая хватка в достиженье цели!
Мы это по достоинству оценим
потом, на стыке горя и побед.
В любом успехе их большая доля.
Так под какой счастливою звездою
они явились вдруг на белый свет?
Но никакого тут секрета, вроде:
всё дело в приближении к природе,
когда нагляден лишь её пример,
а в городе, в трущобах и высотках,
сдаётся мне, что даже воздух соткан
из паутины всяческих химер.
И тонем мы в той непонятной буче,
нас ничему, как надо, не научат,
и на устах – давно одна хула,
а не какой-то взвешенный анализ…
Куда же вы, сержанты, подевались —
ребята из сибирского села?
2016, г. Нижний Новгород
Борис привез кедровых орешков. В Сибири, особенно в деревнях, их щёлкают наподобие семечек. Причем, есть такие виртуозы, которые засыпают орешки горстями, в итоге фонтаном вылетает шелуха, а орешки идут в желудок. Борис погиб в 1966 или 67 году, разбившись на мотоцикле. Года три или четыре назад меня нашла в соцсетях его дочь Валентина Степанова, родившаяся уже после его смерти и взявшая фамилию Степанова после развода с мужем. Она долгое время жила в Тольятти, сейчас – в Питере, ей 58 лет, она пишет для детей, опубликовала уже несколько книг.
В то время Ставрополь был городом совсем небольшим. Он возник из казачьей станицы. Здесь проживало меньше 150 тысяч человек. И даже трудно было представить, что в годы гражданской войны это была столица Ставропольской советской республики.
В городе жили и живут сейчас довольно много армян, греков, азербайджанцев, татар, есть и представители других национальностей. И здесь сложился свой, особый говор. Меня удивляли, к примеру, вопросы «Где ты идёшь?» вместо «Куда идёшь?», глухое «гэ», больше похожее на «хэ» и многое другое. Но потом я перестал удивляться, но на глухое «гэ» так и не перешёл, и меня часто принимали за москвича, хотя я и не «акал».
25-я школа
Меня определили в школу, которая была рядом с домом. Я учился тогда в восьмом классе. Но здесь уже определились свои лидеры. Их было двое: Боря Жогин и Юра Орлов. Отец Бориса преподавал в пединституте, он хотел, чтобы его сын стал интеллектуалом. Боря с раннего детства занимался с репетитором. Он уже тогда владел английским языком и получал пятёрки по всем предметам. Юра же был из рабочей семьи. Он был очень силён физически, и свой авторитет упрочил с помощью кулаков.
Таня Кулешова была первой красавицей в школе. И Борис, и Юра были в неё влюблены. И однажды подрались. Борис, несмотря на то, что находился с Юрой в разных весовых категориях, довольно успешно отражал его атаки, и поединок закончился вничью. Драчунов разняли. С той поры в классе было как бы двоевластие. Одна половина поддерживала Юру Орлова, другая – Борю Жогина.
Я был новенький и стал приманкой и для Юры, и для Бори. За меня велась подковёрная борьба, смысл которой я поначалу не улавливал.
Борис дружил с Сашей Гейдеко, отец которого был журналистом. Старший брат Саши, Валерий, учился в литературном институте и публиковал в толстых журналах свои критические статьи. Я был с ним знаком. Валерий женился на москвичке – она работала экскурсоводом, но супружеская жизнь не заладилась. Кончилось это тем, что Валера повесился. Его тело нашли много дней спустя, как тело Гапона, в шкафу на даче.
