– А ещё он может не опасаться отравителей. В дороге он сожрал паука, от которого даже Херля удрал в ужасе, – продолжил развивать мысль Рей.
– Советуете предложить ему контракт? – кажется, Ричарду окончательно понравилась идея сделать фотографа штатным летописцем.
В этот момент из темноты возник Илая. Он аж подпрыгивал от возбуждения.
– Джентльмены, я поговорил с вождём! Он предложил нам территории на сутки пути во все стороны от Обсидиан-тауэра, вечный мир и союзную помощь в любой войне, если мы совершим последний подвиг. И как награду за помощь с Великим Э.
– А сутки на чём? Не уточнялось? Пешком? На лошади? – осторожно спросил Рей.
– На любом транспорте. Хоть на дирижабле. Он даст нам камни специальные, на них надо будет пописать утром и положить на землю до захода солнца, – радостно пояснил Илая. – Три камня для нас – и один для нашего правителя.
– Не, Ричард не наймёшь ты Илаю. Но можешь узнать, где таких делают, и купить целую пачку, – Рей расхохотался. – Чтобы запасные были. И теперь ты точно можешь деньги отцу одалживать.
– Это вы о чём, господа? – Илая уселся между приятелями.
– Да так, размышляем, чем же сумеем вас купить, – честно признался молодой человек, почёсывая в затылке.
– А зачем меня покупать? С какой целью? – уточнил репортёр.
– Это тоже требует осмысления, – Гринривер заметно погрустнел. – То есть, что предложить Илае Эджину, репортёру «Имперского вестника», я в целом понимал. Зачем вы мне в таком статусе нужны – тоже. А вот что предложить Илае Эджину, крупнейшему лендлорду империи, я не знаю, и на кой черт мне такой спутник теперь – тоже не очень ясно.
– А… Можно подробнее? – в свете огня стало видно, как дрожат руки фотографа.
– Извольте. По императорскому эдикту пятисотлетней давности, если житель империи своими силами и средствами добавит империи земель, он получает половину этой земли в наследное владение. Если речь, как в нашем случае, идёт о дипломатической миссии, доля уменьшается до четверти. Так как в этом случае нас осеняет флаг империи, и это даёт нам огромные преференции в завоеваниях. При условии, что дипломаты действуют своими силами и средствами. Но, к сожалению, это тоже не наш вариант.
– Почему? – удивился Рей.
– Да потому что один Обсидиан-тауэр приносит денег больше, чем богатая провинция на севере, с десятками медных и серебряных шахт. А тут целый регион, на который сама империя третий век точит зубы, и о который третий век успешно их ломает. Поверьте, нас убьют сразу после установки камней. При любом числе свидетелей и любых гарантиях. Всего-то сменится император, и новый аннулирует любые соглашения. Дражайший предок наших правителей уже не раз проворачивал нечто подобное. Ему для этого даже не потребуется выходить из маразма.
– То есть слухи, что первый император жив и здравствует – не слухи? – Илая удивился, но не сказать, чтобы так уж сильно.
– Ага, а ещё он безумен, и ему скучно, – Рей и Ричард синхронно поёжились. – Но само обладание этой тайной – коронное преступление. Так что мой вам совет: убейте себя, чисто на всякий случай, – в тоне графёныша сарказма было куда меньше, чем безысходности.
– А вы? – угроза не произвела на репортёра особого впечатления.
– А мы – коронное имущество. У нас даже инвентарный номер есть, – просветил собеседника Рей.
– Это даёт определённые преференции, – Ричард пожал плечами.
– И при такой ценности вас отправили на верную смерть? – в голосе Илаи звучал скепсис.
