А что вообще случилось полгода назад? Так это… обвал в горах. Вон в тех, что виднеются на горизонте.
– Великий О травит народ Унара-Макута и присылает спасителей, чтобы переманить паству. Видимо, сожрали не только матроса-матерщинника, – прокомментировал историю Ричард. – Надо бы посмотреть, кого добрые туземцы схарчили из наших дипломатов. Хотя схема не особо хитрая… Этому Великому О у наших политиков надо годик-другой поработать, на побегушках. А то силы у него много, да вот мозгами, бедолага, не вышел…
В следующий момент в лицо Ричарда впечаталась большая чёрная нога, ломая челюсть, и, похоже, шею. Херля принялся усердно топтать рухнувшего без сознания Гринривера, вопя что-то на своём языке.
Илая и Рей взирали на эту картину с разными эмоциями. Салех спокойно, Эджин с оторопью.
Среди воплей на родном наречии иногда мелькали знакомые слова. Илая точно расслышал «говно» «выблядок» и «покайся».
Хрустели кости, брызгала кровь. Наконец проводник угомонился, смачно харкнул на то, что недавно было Ричардом – и ушёл в темноту, шипя и матерясь вполголоса на всех известных ему языках.
Тихо трещали угли, зудели москиты, в кровавой луже стонало и булькало. Наконец стоны затихли. Из бывшей лужи поднялся Ричард, с сожалением рассматривая разорванную набедренную повязку.
– И что это было? – Ричард уселся на своё место, озадаченно оглядываясь.
– Кажется, Херля обиделся на твои грязные инсинуации, – охотно пояснил Рей, повышая голос. – Великий О не такой, Великий О хороший, самый лучший Великий О!
– Славься Великий О! – проорала темнота голосом проводника.
– А почему ты меня не защитил от этого сумасшедшего? – поинтересовался Гринривер, понизив голос.
– А надо было? Ты сам обидел человека в религиозных чувствах, он расстроился, немного поколотил. К тому же вы с ним вроде как друзья. И в ваши разборки я не лезу, – ответил Салех, передавая тарелку Илае.
– Мистер Эджин, ну вы-то хоть ему скажите! – Ричард воззвал к Илае.
– А… а что я ему должен сказать? – уточнил репортёр.
– Что если его нанимателя убивает какой-то экзальтированный дикарь, он должен с этим хоть что-то сделать!
– Мистер Салех, когда сэра Ричарда бьёт экзальтированный дикарь, вы должны что-то сделать, – послушно повторил Илая.
– И что, на твой взгляд, я должен сделать? – недобро поинтересовался громила. – Вот ты что бы сделал?
– Спрятался! – ответил Илая, облизывая ложку. – Он же здоровый. Отмудохает за компанию, а я не многоразовый.
– Вот именно, Ричард! Он же здоровый, вдруг он меня отмудохает? А я инвалид, у меня ноги нет, – подозрительно невинным тоном заявил Рей.
– В конце концов, вы же мой телохранитель! – Ричард понял, что ему в этом споре ничего не светит, но предпринял ещё одну попытку. – Вы должны хранить моё тело!
– Так я и храню. Тебя ведь вроде никто не упёр, не заклял и всё такое? Сидишь вон живой, здоровый.
Ричард только тяжело вздохнул и потянулся за кашей.
– Что делать-то будем? И не надо на меня так смотреть. Мы с вами в одной лодке, – завёл разговор Гринривер, когда каша была съедена, а компот из местных фруктов – выпит.
– Надо бы осмотреть местных жителей, – предложил Илая.
– А вы внезапно получили медицинское образование? – скептически отозвался Ричард. – Или вы, мистер Салех? Вы же полны талантов. Что-нибудь знаете про болезни туземцев?
– Не, я только по колото-резаным и давлено-рваным. Вот ежели бы они кровью там истекали или руки-ноги торчали не под теми углами, тогда бы что-то мог подсказать. Опять же, знаю, как лечить педикулёз, – Рей то ли не уловил иронии, то ли просто решил воспользоваться очередным поводом поиздеваться над собеседниками.
