Ульяна Васильевна показалась Саше совсем старухой, хотя ей, кажется, было слегка за 70. Чёрный растянутый свитер, расстёгнутое шерстяное пальто с кушаком, волочившимся по земле, ватные штаны, заправленные в валенки, на голове – пуховый платок. Вся одежда тёмная, а лицо в тон валенок – серое. Сразу видно, что пожилая женщина тяжело больна. Даже не верится, что ещё недавно Ульяна Васильевна жила одна и обходилась лишь кратковременными визитами социального работника.
Таксист помог Ульяне дойди до подъезда. Опешившие родственники – дочь и внучка – не сразу сообразили поддержать старушку под локоть. Она, казалось, не понимала, что происходит. Спроси её, помнит ли она, как садилась в такси, сколько занял путь и куда её в конце концов привезли, она на все вопросы покачала бы головой, а может, и вопросов бы не расслышала, размышляя о чём-то своём.
До Саши донёсся голос таксиста: он доложил по телефону Ольге, что доставил Ульяну в целости и сохранности.
В лифте ехали молча. Едва вошли в квартиру, как раздался звонок от Ольги.
– Уж извините, за остальными вещами вам придётся самим приехать в Варкинск. Я положила самое необходимое. Немного одежды, очки, лекарства… Запишите адрес: Первая Варкинская улица, дом 18, квартира 6.
Юлия Алексеевна сказала в трубку короткое «Ага». Впрочем, тратить на соцработницу какие-либо другие слова, в том числе и французские, которых она никогда не знала, Юлии Алексеевне не хотелось.
– Добро пожаловать домой, мамочка!
– Мамуля, привет, – Виктор Владимирович вышел встречать тёщу в коридор. Вокруг него витал довольно крепкий аромат «выходного дня» – та самая кондитерская пропитка. Саша знала этот игривый, дурашливый тон своего отца и могла поклясться, что он выпил стакан алкоголя залпом.
Ульяна Васильевна вдруг замерла. Посмотрела на дочь. Потом на зятя и вдруг надтреснуто, по-старушечьи, и всё же уверенно, твёрдо и вполне осознанно произнесла:
– Это не мой дом. А тебе я не мамуля!
Потом она перевела взгляд на Сашу и, кажется, даже улыбнулась.
– Как тебя зовут, девочка?
– Александра, – сухо представилась та.
Ульяна кивнула и надолго замолчала, позволив провести себя в комнату, без интереса посмотрела на подготовленную для неё постель, без аппетита съела предложенный омлет с колбасой. После еды она снова внимательно посмотрела на Сашу, так же, как в коридоре, едва заметно улыбнулась и произнесла с той же интонацией:
– Как тебя зовут, девочка?
– Александра, – несколько раздражённо повторила Саша. Ничего она не скажет этой чужачке, которую родители против своей воли взяли на дожитие.
– Наша маленькая Саша́, – заискивающе и пьяно заговорил Виктор Владимирович, – ты же съездишь за бабушкиными вещами в Варкинск?
– Мама, что тебе привезти в первую очередь? – оба родителя переключились на Ульяну Васильевну, посчитав, что Сашин ответ был известен ещё до того, как задали вопрос. Пожилая женщина безучастно смотрела в кухонное окно. – Наверное, нужно бельё, что-то тёплое… Свитера – до конца зимы, а летнее привезём позже… Завтра и послезавтра мы с папой работаем, значит, поездку тебе надо спланировать на субботу…
