Сказы казачьего Яика - страница 43
наша страна,
я ставлю охотнику
чарку вина!
И взвился Ермошка,
от гнева горя,
и начал нагайкой
хлестать шинкаря.
И все хохотали:
– Забава, забава…
Но разве на это
имеет он право?
Ермошку схватили,
и руки скрутили,
и привязали
к чугунной мортире.
А торг пораспался,
и не было гонок,
лежал в ковылях
золотой жеребёнок.
– Зарежьте! —
угрюмо решил атаман.
Продайте татарам его
на махан.
Но Дуня заплакала:
– Смилуйтесь трошки.
Не режьте жеребчика,
Ради Ермошки!
Знахарка развеет
большую кручину,
к ноге поломатой
привяжет лучину.
И, встав на колени,
пропела девчонка:
– Авось и срастётся
нога жеребёнка.
Шинкарь суетился:
– У девочки хворь…
Шипел атаман:
– Ты меня не позорь!
Но все согласились,
бубня свысока:
– Подарим Ермошке
урода-конька!
Цветь четвертая
Не ведал и тот,
кто с прозреньем знаком,
что был жеребёнок
волшебным коньком.
У Каменной Бабы —
полынь и увал…
Ермошка, горюя,
судьбу проклинал.
Но бурка упала
испуганно с плеч,
услышал Ермошка
предивную речь.
Сказал жеребёнок:
– Ты зря возроптал,
я трудным уроком
тебя испытал.
Я знаю, где клад,
где живая вода…
Тебя я не брошу,
мой друг, никогда.
Могу раздобыть
и смолу-мумиё,
исполню любое
желанье твоё!
За это останусь
навечно хромым,
но будет счастливым
и хлеб твой, и дым.
И радостно было,
и страшно немножко,
не очень-то в чудо
поверил Ермошка.
Ответил Ермошка:
– Подай мне парчу,
и к Дуне поскачем,
жениться хочу!
Заржал жеребёнок:
– Садись на меня!
И вмиг превратился
в большого коня.
Помчался Ермошка,
как через конвой…
Станица смеялась:
ведь конь-то хромой!
Принёс атаману
Ермошка парчу:
мол, сватаю Дуню,
мне всё по плечу.
Скрутил атаман
свой воинственный ус:
– Ты, вижу,
казак настоящий, не трус!
Но знай, Ермолай,
что мешает загвоздка:
ползёт к нам с востока
ордынское войско.
Найди, друг, ватагу,
врагов уничтожь.
За это я дам тебе,
что токмо хошь!
Ермошка коню
рассказал про беду.
Мол, как одолею я
злую орду?
А конь отвечал:
– Не горюй, не горюй…
При западном ветре
на палец поплюй.
У Каменной Бабы
зажги сухотрав,
и сгинет орда,
в том пожаре упав.
И юность на подвиг
Ермошку бросала,
И сыпало искры
казачье кресало.
И долго в станице
дивились тогда:
сгорела в степи
при походе орда.
Цветь пятая
Ермошка спешил
к атаману не зря,
посватался к Дуне
сынок шинкаря.
И, хитрый и наглый,
он, ластясь, не вдруг
поднес атаману
дукатов сундук.
Глядел атаман
раздраженно в окошко:
шел свататься к Дуне
паршивый Ермошка.
Икнул атаман:
– Я тебя поджидал,
но долго ты очень
орду поджигал.
Мабуть, понапрасну
была и тревога.
Пожар был от молнии
или от Бога.
Ты молод, Ермошка,
но явно шельмец.
Уж пас бы по найму
отару овец.
И конь у тебя
неказистый, хромой.
Проваливай лучше
обратно – домой.
Ведь взял я за Дуню
великий заклад,
а ты – голутва,
сирота, не богат.
Отдам тебе Дуню,
клянусь на святых,
но токмо
за два сундука золотых!
А нрав мой свирепый
округе знаком…
В чулане Дуняша сидит,
под замком.
Увидеть невесту
не мысли пока.
Неси мне червончики,
два сундука!
Цветь шестая
С нашестов на сон
петухи прокричали,
конь видит Ермошку
в житейской печали.
Лежит на соломе
Ермошка, сопит,
не слушает постуки
лёгких копыт.
Соседка в конюшню
несёт простоквашу,
кусок осетрины,
овсяную кашу.
Ермошка, как мёртвый,
зрачками – в насест,
не пьёт простоквашу
и тюрю не ест.
Должно быть, не стало
ни злости, ни сил…
И конь встрепенулся,
тихонько спросил:
– Не хочешь ты жить
в эту чёрную ночь?
А может, я чем-то
способен помочь?
Ермошка вздохнул:
– Задавила тоска…
червонцы потребны мне,
два сундука!
Такое сокровище
ты не найдешь,
главенствуют в мире
богатство и ложь.
Похожие книги
С именем поэта и прозаика Владилена Машковцева связаны яркие страницы литературного движения в краеведении, а его исторические романы «Золотой цветок-одолень» и «Время Красного Дракона» вошли в золотой фонд уральской и российской литературы.В течение многих лет писатель работал над созданием «Сказов казачьего Яика», в которых воспеваются извечные человеческие ценности: торжество добра над злом, правды над ложью, а душевная красота озаряет всё вок
Роман «Время красного дракона» рассказывает о трагической судьбе магнитогорцев в годы сталинских репрессий. Наряду с живым описанием быта и исторических событий роману присущи захватывающий фантастический сюжет и острая сатира. Трагикомические ситуации, возникающие в уральском соцгороде, в котором красному террору противостоят выходки нечистой силы, продолжают традиции, заложенные Ф. Сологубом и М. Булгаковым.
Круты казачьи нравы XVII века. Да и как им стать иными, коли неприветливы окрестные земли, немудрено сложить буйну голову в кровавой сече, там и тут гремит булат и летят смертоносные стрелы, вспыхивают схватки с непримиримыми кочевниками, и жены казацкие наравне с мужьями плечом к плечу сражаются с лютым ворогом.Владилен Иванович Машковцев (1929–1997) – российский поэт, прозаик, фантаст, публицист, общественный деятель. Атаман казачьей станицы Ма
Сборник пьес собрал в себе ранние и поздние работы автора. Пьесы в сборнике – современный постановочный материал для профессиональных театров, а так же для самодеятельных, любительских театральных объединений. В сборнике поднята тема отношений между людьми и извечные темы добра и зла.
Современная литература, рассказы повести и этюды. От юмора на тему социального японского понятия "хикки", до новой американской легенды и африканской сказки. Все они об одном, пусть, как и мы с вами, очень разные.
Не ходите, девки, гулять к Широкой Реке. Воды её глубоки, течение её так быстро, что голова кружится. А за Рекой бродит тьма и пропадают люди. Но что делать, если родному человеку плохо, а спасение можно найти только там? Рискнёшь ли ты, путник, перейти Широкую Реку, чтобы спасти себя?
Жила-была на земле русской собой прекрасная, но очень уж вредная, а оттого безумно одинокая, славянская богиня Морана. Да не просто богиня, а богиня зимы и холода, мрака и ночи, болезней и хворей всяческих… В общем, трудная у неё работа была, тяжёлая, да и характер, к слову сказать, соответствующий. Потому и недолюбливали её люди, друзей у неё было раз-два и обчёлся, и с личной жизнью тоже как-то не везло. Так и жила она в лесном уединении, скуча
На основе фильмов Андрея Тарковского, его дневников и книги, мемуаров деятелей советского кино, литературы и философии 60–80-х гг. ХХ века исследуются интеллектуальное и нравственное состояние советского общества времен «застоя», причины его идеологического кризиса, приведшего к краху СССР.
В пособии исследуется один из самых актуальных вопросов современного хозяйствования – неразрывная связь стратегического управления и инноваций. Алгоритм разработки стратегии рассмотрен на примере инновационного процесса, подкреплен большим фактическим материалом практики российских компаний. Рассчитано на бакалавров, магистров, обучающихся по специальностям "Менеджмент", "Стратегический менеджмент", "Инвестиционный менеджмент", слушателей програм