Скиталец Войн. Книга 1 - страница 5

Когда последний из нападавших Ёкаев развеялся, а наиболее агрессивные Юрэй были рассечены или отброшены силой меча, наступила относительная тишина. Призраки, что остались, были более слабыми, бесцельными, или настолько привязанными к конкретному месту, что не представляли непосредственной угрозы.

Воздух у святилища был плотным от рассеивающейся духовной энергии, но непосредственная, агрессивная угроза отступила. Юрэй-кири в руке Джина горел тусклым светом, его гудение было громче, чем раньше. Джин чувствовал его *вес* – не физический, а вес всех тех эмоций и страданий, что он поглотил. Усталость навалилась на него, не мышечная, а глубокая, истощающая усталость души.

Он медленно вложил меч в ножны. Свечение погасло, гудение стихло, но остаточное чувство тяжести и эхо чужих смертей остались в его сознании. Это была цена. Цена за то, чтобы видеть. Цена за то, чтобы действовать.

Из ближайшего дома, чьи ставни были плотно закрыты, послышался легкий шум. Дверь приоткрылась, и в проеме показалась та самая пожилая женщина из деревни, державшая в руке масляную лампу. За ней виднелись другие тени – мужчины, женщины, дети.

Они смотрели на него. Их лица в свете лампы выражали смесь ужаса, благоговения и осторожной надежды. Они не понимали, что он делал. Они просто знали, что человек с мечом вышел в ночь и теперь тени отступили.

Джин не сказал ни слова. Он не ждал благодарности. Он не был их защитником по выбору, лишь скитальцем, чья судьба временно пересеклась с их бедой. Он встретил их взгляды своим собственным, лишенным эмоций, а затем, медленно развернувшись, пошел прочь от святилища, дальше от деревни.

Он оставил их в относительной безопасности этой ночи. Но он знал, что духовный дисбаланс, вызванный рядом произошедшей войной, не исчезнет так просто. Эти Ёкаи и Юрэй были лишь симптомом более глубокой проблемы. И чтобы понять эту проблему, чтобы понять, почему его клан постигла та же участь, ему нужно было копнуть глубже. Узнать, что или кто вызвал эту волну духовного хаоса.

Его путь лежал дальше, но теперь он вел его к поиску ответов. Ответов о прошлом. Ответов о мече. Ответов о Войнах Людей и Войнах Духов.

Глава 4: Эхо Прошлого

Утро после ночного столкновения у деревни было серым и туманным. Джин провел остаток ночи под большим раскидистым деревом на склоне холма, наблюдая за деревней снизу. Духовные тени утихли, но он все еще чувствовал их остаточное присутствие – как привкус пепла во рту. Жители, по-видимому, осмелев, начали выходить из домов, осторожно осматривая окрестности, но не приближаясь к месту ночной схватки или к нему самому. Его присутствие было нежелательным напоминанием об их беде, даже если он и принес временное облегчение.

Он не стал ждать рассвета полностью. Чем дольше он задерживался, тем больше рисковал привлечь внимание – как живых (солдат, чиновников, любопытных), так и духов, которые могли быть сильнее тех, что он встретил прошлой ночью. Путь ронина – это путь движения.

Он покинул долину, вернувшись на старую дорогу. Тяжесть после использования Юрэй-кири все еще ощущалась – не физическая слабость, а ментальная и духовная опустошенность, смешанная с неприятным послевкусием чужих эмоций. Меч на бедре казался тяжелее обычного, его гудение тише, но присутствие – навязчивее.

Несколько дней Джин продолжал свой путь через разоренную войной сельскую местность. Он видел больше сожженных деревень, больше покинутых полей, больше мест, отмеченных невидимыми для других шрамами. Мир Ямато был болен, и война была его лихорадкой, привлекающей паразитов как из мира людей, так и из мира духов.