Марьяна не один
раз вскрывала наши негативные скрытые программы, учила обходить внутреннее
сопротивление. Но сейчас сопротивления не возникло ни в одной клетке моего
размякшего тела, оно поддалось чарам этого мужчины. Замурованные телесные
импульсы проснулись, подталкивали хозяйку к краю обрыва. Чувства правили бал,
разум отключился. Я как пчела внутри
цветка, одновременно и опыляла его и собирала пыльцу, купаясь в лучах
согревающего солнца изнутри и снаружи.
Его рука
поднялась, пальцы тронули мои губы, прошлись по щеке, запутались в
волосах.
— Я хотел сказать, что ты волшебница.
Сейчас я была
готова слушать любые признания, погружаться с головой в его силовое поле.
Играть в неприступность я не желала, как и возвращаться в реальность.
— Ты
зарабатываешь этим?
— Нет. Если это
делать не по зову души, то получается криво. А может и вообще не получиться. Я
пока не в той точке развития...
Чтобы полюбить всех
— Мне нравиться
твоя сегодняшняя точка.
Я наклонилась
над ним и легко поцеловала в краешек губ. Миша шумно вздохнул, обхватил меня за
плечи и перевернул. Мы оказались лежащими на полу лицом друг к другу. От
близости мужчины закружилась голова. Хотелось поцелуя, и он случился: мягкий,
медленный, умелый. Михаил не торопился, смаковал, пил меня по глотку, наполняя
жидким огнём.
Он отстранился,
и я поняла, что хочу продолжения. Хочу его руки, губы, его тело, притиснутое ко
мне. Помешательство, которое я допускала, головой понимая, что вернее было бы
остаться на сухом берегу. Но он уверенно стирал мою память, вёл новой дорогой,
и я шла за ним с чувством неутолённого голода.
Новый поцелуй
погрузил моё сознание в транс. Его рука двинулась по изгибу тела, задев
чувствительную грудь, опустилась под резинку пижамных штанов. Меня пронзила мысль,
что сейчас в палатке, почти на голом полу – я отдамся ему. Позволю мужчине,
которого знаю всего один день, делать со мной всё, что пожелает.
Скрипнула дверь,
кто-то вышел из комнаты. Я напряглась, нас могут услышать, увидеть. Истома
словно порывом сквозняка выветрилась из головы. Михаил отодвинулся, сел, помог
принять мне вертикальное положение. В тишине отчётливо послышались
приближающиеся шаги.
Край палатки
бесцеремонно откинулся, на пороге стоял Рома, подслеповато вглядываясь внутрь.
Миша отсалютовал ему бутылкой. Когда только успел взять её в руки, шифровщик?
— Пьёте, — Рома протиснулся в палатку, кинув на
меня испытующий взгляд, сел, скрестив ноги, — без закуси?
— На закуску
поцелуи, Ромочка, — я даже смогла пошутить, — но ты опоздал, я ухожу. Завтра
рано вставать.
— Катя, а мне…,
— Рома попытался схватить меня за руку, я ловко увернулась. Сердце всё ещё
находилось под наркозом, и прикосновение с чужой рукой было подобно касанию к
холодной жабе.
Поднявшись на
ноги, наклонилась над Ромой, чмокнула его в нос, заметила блеснувшие в темноте
глаза Миши.
— Спокойной
ночи, мальчики, — подавила вдох, — надо
выспаться.
На языке остался
вкус коньяка и перца.
— Телефон
забыла, — Миша протянул мобильник, задержал на секунду мои пальцы. От его
ладони по телу прокатилась горячая волна, как будто мои клетки попали под
воздействие сверхъестественной силы, переформатировались и пересобрались в
новом порядке, изменили структуру.
Пора начинать
пугаться?
Я несколько раз
была в отношениях, но лишь сегодня поймала невидимую волну, почувствовала
странное незнакомое ощущение. Мы словно обменялись тайным кодом, но не придали
ему значения, не увидели скрытого смысла. Осознание накрыло по касательной, но,
если честно, я была рада тому, что Рома остановил «процесс».
